- Помирились? – с неким облегчением в интонации спросил Гарри.
- Да, - радостно сообщил Рон, накладывая себе в тарелку гору еды.
- О, бедняга Ронни, - театрально вздохнул Джордж. – Так нервничал всю неделю, что ел всего лишь за троих, а теперь можно расслабиться и слопать все, что видишь.
Фред неумело скрыл смешок за кашлем, а я удивленно уставилась на Джорджа, не понимая, откуда в этом светлом и добром парне столько желчи в это утро. Он поймал мой недоумевающий взгляд и криво ухмыльнулся, а затем поднял стакан с тыквенным соком.
- Твое здоровье, Грейнджер.
Я неуверенно кивнула и поймала взгляд Алисии, которая пребывала в не меньшем шоке от произошедшего, чем я. А спустя некоторое время девушка встала с места и подошла ко мне ближе, не скрывая лучезарную улыбку.
- Рада, что вы помирились, - шепнула она. – А на Джорджа не обращай внимания, просто кому-то хочется побыть капризной девчонкой, которая вечно чем-то недовольна.
Я перевела взгляд на объект нашего обсуждения: рыжий ворчал о том, что каша недостаточно сладкая, а пирог совсем не пропечен. Из груди вырвался тихий смешок.
- А я о чем говорю! – Спиннет тяжело вздохнула и махнула рукой на однокурсника.
- Спасибо тебе. - Я благодарно ей улыбнулась.
- Брось! Не за что.
- Лис, ты идешь? – позвал Джордж и в ту же минуту оказался рядом, обнимая девушку за плечи.
Алисия мне подмигнула и обняла парня в ответ, а я поймала весьма красноречивый взгляд Джорджа, который так и сочился каким-то таинственным, неведомым мне ядом. Я поежилась и опустила глаза, рассматривая густую жижу в тарелке. На минуту мне показалось, что этот взгляд так и кричал: «Ну что, съела? Не одна ты можешь любезничать с кем-то», но в тот же миг я отогнала эти бредовые мысли. Я всегда отличалась богатой фантазией, которая порой выходила за всякие общепринятые рамки, но то, что я позволяю себе думать, будто Джордж испытывает что-то ко мне, ревнует и от того так странно себя ведет – это верх идиотизма для логичной и рациональной Гермионы Грейнджер.
Возможно, когда-нибудь я расскажу ему о своих чувствах, но к тому моменту мы оба уже будем иметь собственные семьи, поэтому от души посмеемся над абсурдностью моей отчаянной любви. Но от этой самой отчаянной любви, знаете ли, всегда самые большие трудности.
Время шло, тренировки ОД продолжались, и вместе с этим настал период в году, который я больше всего терпеть не могла. Близился день всех влюбленных. Я четко осознавала, что меня никто не пригласит в Хогсмид, но подбадривало то, что Гарри и Рон солидарно решили провести этот день втроем, за что я была им очень благодарна. За день до четырнадцатого февраля я проснулась от восторженного лепета соседок, которые яро обсуждали свои свидания, запланированные на завтра, их возможные исходы, которые один был хуже другого, и, безусловно, свой подходящий внешний вид.
- Гермиона, тебя кто-нибудь позвал? – поинтересовалась Лаванда, роясь в своих вещах и скептически осматривая каждую кофточку, попавшеюся ей на глаза. Я разделяла ее скептицизм.
- Нет и, слава богу! Что за бредовый праздник? Как будто ходить на свидания, признаваться в любви и дарить подарки нельзя в любой другой день! – возмущалась я, расчесывая свои непослушные локоны.
- Но этот день особенный! – вмешалась Парвати. – Он наполнен чудесами и любовью.
Я закатила глаза и завязала волосы в высокий хвост, плюнув на их длительное расчесывание. Лаванда активно закивала головой на слова подруги, и они вдвоем продолжили распинаться о прелестях Валентинова дня.
- Чушь какая-то, кому нужен этот праздник, - недовольно бурчала я, спускаясь в гостиную.
Но, как оказалось, день Святого Валентина принял катастрофические масштабы и полностью выходил из-под контроля. Все девушки кокетничали и стреляли глазками на объекты своих симпатий, а парни нервно переминались с ноги на ногу, думая, как же подловить девчонок без подруг, чтобы позвать завтра на прогулку в “Сладкое Королевство”.
- Это похоже на сумасшедший дом! – возмутилась я, подойдя к друзьям.
- А мы единственные не зараженные, - справедливо заметил Гарри и поправил на переносице круглые очки.
За пределами гостиной все обстояло еще хуже: повсюду были нелепые украшения в виде сердечек, идиотские конфетти, шепотки о том, чтобы подлить кому-то амортенцию в сок и не только. Праздник приобретал масштабы стихийного бедствия.
- Гарри, будь осторожен со сладостями. Я слышала, что Ромильда Вэйн хочет подарить тебе конфеты, наполненные амортенцией, - нахмурившись, сообщила я. Глаза парня округлились.
- Совсем с ума сошли, - мрачно изрек Рон.