Выйдя из пещеры и покинув демона, прямо у входа я наткнулась на Кириона, который резко сделал очень занятой вид. Хм-м-м… побоялся оставлять меня одну наедине с демоном, и наверняка подслушивал…
— Он ничего не сказал.
— Если позволишь, я мог бы попытаться разговорить его.
Ага, этого разговоришь…
— В этом нет необходимости. К тому же, не думаю, что у тебя выйдет.
Судя по выражению лица Кириона, он явно остался недоволен моим прогнозом на его допрос. Хм… я нисколько не сомневаюсь в профессиональных способностях Кириона, однако этот демон не прост… очень не прост.
— Я хочу дать ему время подумать. А утром сама продолжу с допросом.
Кирион покорно качнул головой.
— Я очень устала, и мне нужно отдохнуть, чтобы хоть немного восстановить силы. Иначе утром не смогу исцелить оставшихся тяжелораненых. Помнишь, перед походом я просила тебя достать мне лунарис? Принеси его к выходу из каньона. Я буду там.
Не успела я отойти, как Кир возразил мне:
— Амайя, сейчас не лучшее время для грёз под лунарисом.
Он вздумал меня учить? Сама виновата. Так и происходит, когда спишь с подчинёнными…
— Кирион, помнится мне, ты мой заместитель, а не нянька. Так, будь же добр, — замещай, пока я в грёзах, а не раздавай непрошенные советы.
— Хотя бы не уходи из каньона. В случае нападения мне сложно будет тебя защитить.
Похоже, он всё-таки не внял моим словам…
— Много себе позволяешь, Кирион!
Кир мгновенно поник, опустив взгляд, а я направилась подальше от каньона. Надоело! Как же мне всё это надоело. Больше никаких связей с подчинёнными. Да и вообще больше не хочу никаких отношений. Они всё только усложняют.
Я не грезила с самого Аваллона. Хорошо, что подумала захватить с собой моё «снотворное». Ведь мне не нужны просто грёзы. Мне так хочется увидеть мамочку. Я наизусть выучила немногочисленные воспоминания о ней и могу бесконечно проигрывать их в своей памяти, не уходя в грёзы. Но только в грёзах я могу слышать голос мамы, чувствовать её прикосновения и вспоминать её запах, как наяву. Только в грёзах её улыбка исцеляет моё сердце и приносит умиротворение — короткое, но такое бесценное. Во время таких грёз физические силы покидают меня с большей скоростью, но зато быстрее пополняются магические, так как эти силы напрямую связаны с моим эмоциональным состоянием. Нервно раскурив косяк, я провалилась в грёзы.
В сознание я приходила постепенно, медленно осознавая, что всё тело онемело и ноет. Как же больно… Особенно в запястьях.
— О-о-о… очнулась наша спящая красавица. Или ты, скорей, Алиса в стране чудес?
С трудом разлепила веки и в недоумении уставилась на пленника, висящего на цепях напротив меня.
— Ну… помнишь? Алиса, та, что из человеческих сказок. Она тоже, как и ты, любила погрезить, помечтать… Но это если говорить о детских сказках, а у взрослых — таких, как ты — называют менее поэтично — наркоманы.
Резко дёрнулась с целью прибить на месте эту саркастичную тварь, но нисколько не смогла приблизиться к нему. И только теперь я заметила, что подвешена за запястья к стене в ущелье, напротив стены с демоном. Что здесь, блять, происходит? Какого хера я вишу рядом с пленником. Неужели бунт? Тогда это — финиш! Да такого просто не может быть! Кирион на такое не способен. Хотя, если вспомнить наш последний разговор…
— Ну, что, моя прекрасная Незабудка? Не ожидала ты такого от своего ушастого?
Бля-я-я… он заткнётся когда-нибудь? И без его трёпа голова раскалывается…
— Какого такого? — ехидно процедила сквозь стиснутые зубы. — Я всего лишь прилегла погрезить, чтобы набраться магических сил для исцеления моих воинов, которых, кстати, покалечили твои демоны.
Ну вот. Дожила. Оправдываюсь перед пленником… Хотя, похоже, я теперь тоже пленница.
А эта сволочь всё не замолкала:
— Насколько я знаю, все наркоманы находят себе очень благородные оправдания. Однако от этого они не перестают быть наркоманами.
Да ты, блять, издеваешься?
— Убью, мразь! — забыв о цепях, я со всей силы ринулась на него. Но, как бы ни пыталась дотянуться до наглой физиономии хотя бы ногой, даже не задела его. Убью скотину! Вот только разберусь, что здесь происходит, и размажу его по стенке.