— Сейчас он подойдёт, — отвечает он ей, — Но он был крайне удивлён, когда услышал, что к нему пришла полиция.
— Конечно, — она закатывает глаза и обхватывает себя руками. Время идёт слишком медленно, люди в очереди что-то недовольно бурчат и Люцифер спускается к ней только спустя десять минут.
— Детектив? — удивляется он. — Не ожидал тебя здесь увидеть в такой час. Ты одна? — он ищет взглядом её отца, но его здесь нет. Он оборачивается к охране и злобно на них смотрит. — Я разве не сказал вам, чтобы её вы пропускали вне очереди? — она хватает его за руку, чтобы остановить, когда он чувствует холод её пальцев. — О, мой отец, — он тянет её за собой, и обнимает за спину, когда она ровняется рядом с ним. Они проходят мимо всех его посетителей и оказываются возле лифта. — Какого хрена ты здесь делаешь одна? К тому же ещё и под проливным дождём? Ты себя видела? На тебе сухого места нет, ты вся дрожишь. Заболеть решила? Ноги мало было?
Он не унимается и где-то внутри неё что-то трепещет от того, что он переживает за неё.
— Тебя не было пять дней, я думала, что у тебя что-то случилось, — отвечает она ему, стуча зубами. Двери лифта раскрываются и он буквально вталкивает её туда, тыча на кнопку, чтобы подняться в свой пентхаус, — Куда мы поднимаемся?
— Ко мне домой, — уже спокойнее отвечает он, — Хорошо. Допустим, что ты действительно хотела проверить меня, но почему ты одна? Этот псих всё ещё на свободе и он следит за тобой. А если бы он поймал тебя?
— Он не писал мне уже неделю, — говорит Хлоя, — А с отцом мы поругались немного. В участке думают, что ты не ходишь на работу из-за того, что тебе не понравился… Ну знаешь… Папа взбесился, когда услышал это от Дэниэля, а потом решил, что это может быть правдой.
— Всегда знал, что люди — отвратительный вид предателей, — кривится он, когда двери лифта снова открываются, — Проходи. Я попробую найти тебе что-нибудь. Тебе надо в душ, иначе ты действительно заболеешь.
— А, нет, — усмехается она, — На самом деле я думала просто узнать, что у тебя всё в порядке, а потом вызвать такси и поехать домой.
— Мы так и сделаем, но для начала высушим тебя и согреем, — он исчезает в своей огромной спальне и она может оглядеться по сторонам. Его пентхаус огромный. Он, конечно, не больше её дома, но явно больше обычной квартиры. У него есть свой личный бар и огромная библиотека на втором этаже. С балкона, наверняка, открывается прекрасный вид, и, если бы она не тряслась от холода, возможно, смогла бы разглядеть всё с высоты птичьего полёта, — Судя по всему ты ничего не рассказала отцу, — Люцифер возвращается к ней с одной из своих многочисленных белых рубашек и шорт, в которых, наверняка, спит. Она принимает у него одежду и он подталкивает её к душевой. — И прости за охрану внизу, они ещё не видели тебя в лицо, поэтому… А в прочем это их не оправдывает. Я жду тебя здесь.
Он снова подтолкнул её в душевую, закрывая дверь и не дав возможности сопротивляться. Чувства захлестнули его и именно поэтому он не появлялся на работе все эти дни, надеясь, что она сейчас находится с отцом. Но, когда увидел её насквозь мокрую и одну, его сердце разорвалось на тысячи частиц. Она была одна. Она шла к нему одна под проливным дождём, чтобы просто узнать, в порядке ли он, когда он веселился с очередной женщиной. Ей, наверняка, было страшно идти по улицам, оборачиваться и думать, что за ней кто-то может следить.
Телефон, оставленный ею на барной стойке, брякнул и он лишь краем глаза заметил незнакомый номер.
А я уж думал, что ты больше не осмелишься ходить одна. Весело было наблюдать, как ты оглядывалась по сторонам.
— Скотина, — прошипел Люцифер, сжимая телефон в руке, — Подонок, ты поплатишься за это.
Люцифер удалил сообщение, которое пришло ей, чтобы она не боялась ещё больше. Ни о каком такси и речи быть не могло, потому что именно таким путём он и может выманить её. Он сам отвезёт её домой завтра с утра, когда её одежда высохнет, а сегодня будет куда спокойнее, если она останется рядом с ним.
— Я думала, что меня в этой жизни уже ничего не удивит, — слышит он её смех, — Но кажется твоя душевая выглядит настолько шикарно, что я готова была остаться там жить.
Он поворачивается к ней и застывает на месте, когда видит свою рубашку на ней. Она свисает на ней до середины бедра, рукава подкатаны и шорты, которые он дал ей, затянуты верёвкой так, чтобы они не сваливались с неё. Её лодыжка выглядит всё ещё немного припухшей, но уже не замотанной. Он сглатывает, чтобы привести себя в чувства, но кажется, что, когда она рядом, это невозможно.
— Надеюсь, что это было ошибочное мнение, — отвечает он ей, — Ты голодна?
— Послушай, — обрывает она его, — Давай я просто сейчас подожду, пока моя одежда немного подсохнет, и поеду домой.
— Кстати об этом, — прерывает он её, — Я подумал, что будет безопаснее отвезти тебя самому, но твоя одежда и вправду так быстро не высохнет. В таком виде отдать тебя твоему отцу я тоже не могу, поэтому предлагаю остаться у меня, а утром я отвезу тебя домой. Обещаю, что приставать не буду.
Она хмурит брови.