— Расслабься, — шепчет парень, перемещая руки с моих локтей к запястьям.
Голова становится тяжёлой от спиртного, соображать всё труднее. Я хмуро рассматриваю профиль парня, который медленно приближается к моим губам. Его рука гладит открытый участок кожи на бедре, и меня мутит, хотя не исключено, что тошнит меня от виски. Я перестаю брыкаться, понимая, что в принципе никуда не денусь, а туманное сознание поддаётся пессимистическим мыслям, поэтому расслабляюсь, прикусив край губы, где уже стёрлась вся помада.
— Отвали от неё, — слышу я сквозь пелену и в который раз за вечер пугаюсь.
— Ты что здесь забыл?— резко произносит Магнус, недовольно обернувшись на вошедшего. Я тоже смотрю на парня, сосредоточив взгляд на его лице, которое в неестественно белом свете кажется болезненно бледным.
—Отвали, — по слогам произносит Шистад; он явно раздражён.
Магнус отлипает от меня и смотрит на Криса, видимо, оценивая свои шансы против него. Я растерянно наблюдаю за разворачивающейся сценой, совершенно не понимая, что мне нужно сделать.
С одной стороны, я благодарна Шистаду за то, что он спас меня от потенциального насильника, а с другой стороны… Какого хрена он лезет в мою жизнь? Он делает это постоянно, что невероятно бесит. Все мои проблемы начались из-за Шистада, который по каким-то ненормальным причинам решил, что он теперь мой старший брат, и поэтому должен меня защищать. Эта опека с его стороны и вечное желание влезть в мои дела так злит, что мне хочется снова ударить его по лицу. Пока прокручиваю мысли в своей голове, парни ведут небольшой диалог, на котором я никак не могу сосредоточиться. Магнус, недовольный, ретируется, злобно сверкнув глазами на Шистада.
— Ну, и что ты творишь? — после того, как дверь туалета закрывается за парнем, произносит Крис, раздраженно уставившись на меня.
— Ты о чём? — скрестив руки на груди, равнодушно спрашиваю я, решив не выставлять себя в глупом беспомощном положении,. Это в самом деле не его проблема.
— Он тебя чуть не трахнул, — Шистад щурит глаза, откровенно злясь на меня.
Алкоголь путает мысли, и я совершенно не понимаю, чем вызвала такое негодование парня, но его злоба ещё больше распаляет меня.
— И что? — выдаю я, сама понимая, что мои слова звучат глупо, но отступать не собираюсь. — Может, я хотела этого,— смотрю в глаза Криса, сама не зная, зачем вру. Ничего я не хотела: этот придурок сам полез, но признаться в своей глупости Шистаду я точно не могу, поэтому продолжаю спектакль. — Это не твое дело, так что, будь добр, отвали от меня и не лезь в мою жизнь.
Не дожидаясь ответа и стараясь не смотреть на брюнета, поправляю безнадёжно испорченный слой помады, затем отрываюсь от раковины и иду на выход. Я права: это действительно никак его не касается. Так зачем он постоянно суёт свой нос в мою личную жизнь?
До своего места за столом я добираюсь как в тумане и, усевшись на стул, отодвигаюсь подальше от Магнуса, который вновь невозмутимо ведет разговор с отцом и Томасом. Через пару минут возвращается и Крис, лицо у него спокойное, не выражает никаких эмоций, но скривившиеся губы выдают раздражение. Ну и пусть. Я делаю ещё глоток виски. Это не его дело.
Вечер, видимо, заканчивается хорошо, потому что мать и Томас выглядят чересчур довольными, прощаясь с этой невыносимой семейкой. Стремление Шистада быть отличным сыном немного меркнет, и он сдержанно пожимает руку бизнес-партнеру отца и его сына. Официант помогает мне надеть плащ, который я запахиваю с огромным облегчением, словив последний косой взгляд Магнуса. Домой мы едем в менее напряженной обстановке, потому что взрослые обсуждают ужин в приподнятом настроении, но на заднем сидении сидеть просто невыносимо. Крис отвернулся к окну с равнодушным видом, но чувство вины перед ним тяжелым грузом висит у меня на сердце. Алкоголь уже успел выветриться, и я понимаю, что стоило поблагодарить Криса, а не кричать, но что было, то было. Тем более, я права насчёт его навязчивой идеи о вмешательстве в моё личное пространство.
Только перейдя через порог дома, я стаскиваю босоножки, слегка разминая затекшие от каблуков ноги, и краем глаза наблюдаю за Шистадом, который расшнуровывает свои ботинки. Мать с Томасом идут на кухню, чтобы продолжить обсуждение удачной сделки, а я слегка кусаю губу, пытаясь собрать мысли в кучу, чтобы как-то объяснить произошедшее в ресторане.