Парень справа — намного трезвее меня — наклоняется к моему лицу и говорит:
― Ты в порядке?
Я неоднозначно пожимаю плечами, потому что не могу точно определить своё состояние, и пытаюсь встать, оперевшись на его руку. У незнакомца смольные волосы и светлые глаза, из-за алкоголя в крови его лицо кажется мне смазанным, и где-то на задворках сознания помнится, что его зовут Хенрик.
― Помощь нужна?
Брюнет легко поднимается на ноги и смотрит на моё не подчиняющееся тело сверху вниз. Протягиваю руку для поддержки, тянусь навстречу, решая, что всё-таки лучше воспользоваться галантностью молодого человека: мне нужно на воздух, а без помощи я даже не смогу выйти из комнаты.
― Убери руки, ― кто-то грубо пихает Хенрика, и по голосу понимаю, что это Шистад.
Он резко дергает меня за запястье, мгновенно на ноги поднимает, отчего мир кружится, как в карусели, а желудок скручивает.
― Я просто хотел помочь, ― оправдывается бедолага, сделав шаг назад.
И краем глаза я замечаю, что все наблюдают за разворачивающейся сценой, оставив игру в «Правда или Пей».
― Не смей трогать её, ― раздражённо шипит Крис, даже не посмотрев на несчастного, ― здесь не на что пялиться, ― шикает он на остальных, подхватывая меня под локоть.
Шистад слишком сильно сжимает руку, и сомнений не остается ― завтра появятся синяки. Я лишь морщусь от боли, не способная сказать что-то членораздельное. Пора признать: я в хлам, Крис снова схватил меня за руку. Слегка ослабив хватку, он тащит меня за собой к выходу, а я смотрю на его профиль, замечая, как сильно сжаты у него челюсти от злости. Несмотря на болевые ощущения от хватки Шистада, по телу растекается тепло, сопряжённое с электрическим током. Я поражённо гляжу на наши руки, удивляясь странной реакции собственного организма. И что мне делать, если каждый раз, когда Крис трогает меня, у меня завязывается узел в низу живота? Мы выходим на улицу, точнее брюнет буквально выталкивает меня наружу, и спасительная прохлада ударяет в лицо, помогая хоть немного прийти в себя. Рвотный позыв сковывает желудок, и я слабо мычу, оповещая Шистада о тошноте.
― Блять, ― ругается он и ведет меня к стенке у дома, чтобы я могла прочистить желудок.
Я наклоняюсь и расставляю ноги, чтобы не заблевать кроссовки, а Крис придерживает мои волосы, опасаясь, что я могу их испачкать. В голове мелькает мысль о том, что это довольно мило, но мозг тут же пустеет, как только я, наклонившись, опустошаю желудок от обеда и выпитого алкоголя. Во рту тут же возникает неприятный привкус рвоты, но становится легче, и разум запускает мыслительный процесс. Шистад раздражённо смотрит на меня, а я поднимаю на него виноватый взгляд, даже не пытаясь извиниться, потому что язык всё ещё отказывается правильно произносить слова.
― Хочешь воды? ― спрашивает парень, придерживая мои волосы. Киваю, соглашаясь с его предложением, и он, помогая мне выпрямиться, идёт к машине. ― В следующий раз предупреждай, что не умеешь пить, ― говорит брюнет, закатив глаза, и я киваю, как болванчик, думая о том, что вряд ли будет следующий раз. ― Легче?
― Ага, ― выдавливаю. Вправду чувствую себя лучше, но недостаточно хорошо, чтобы сесть в автомобиль. ― Если мы по…едем, то мен-ня стош-шнит, ― запинаюсь, давая понять, что пока не готова отправиться домой.