— Не знаю, но мы можем проверить. Призови силу талисмана. — предложение не нужно повторять дважды.
— Тикки, действуй!
Комнату озарила ярко-розовая вспышка, но спустя считанные секунды две девушки были отброшены друг от друга в разные стороны.
— Ой, как больно. — прошипела Тикки. — Маринетт, ты как?
— Жива. — буркнула девушка, поднимаясь на ноги. — Не получилось, никакого красного костюма.
Этого и следовало ожидать. Но тут Маринетт напряглась, прислушиваясь к звукам.
— Ты это слышишь? — спросила она у подруги.
— Нет, Маринетт, я ничего не слышала. Все, перестань уже накручивать себя…
— Вот именно, что все тихо! Мы с тобой подняли столько шума, что родители давно бы уже поняли, что я не сплю. Что-то не так.
Быстро кинувшись к люку, Маринетт с силой дернула его за ручку, открылся он тяжеловато, что очень странно, но не до этого было девушке, она просто спрыгнула с лестницы, не заметив, что сломала засов, на котором держалась дверца.
— Мама! — крикнула она. — Папа! — никакого ответа не последовало.
Комната была пуста, может, они в пекарне? Точно. Девушка бросилась на первый этаж, попутно зовя родителей. Тикки спустилась вслед за подругой, она осматривала комнату, вроде, все как обычно, мебель стоит на том же месте, как и всегда, правда, чего-то не хватало, чего-то очень важного…
— Боже… — прошептала она и прикрыла ладонью рот.
— Тикки, их нигде нет, пекарня заперта, продуктов нет, окна заколочены. Я не понимаю… Тик, что случилось? — увидев ошеломленную подругу, спросила Мари.
Но девушка не поворачивалась, держа что-то в руках. Дюпэн-Чэн осторожно подошла к ней и повернула лицом к себе.
— Тикки?
Но подруга лишь передала вещь ей в руки. Маринетт смотрела на квами, а после перенесла взгляд на…
— Нет… — прошептала она.
В руках у Маринетт была рамка с её фотографией, и все было бы хорошо, ведь она здесь улыбается, показывает рожки, веселый день, но все портит бархатная черная лента, аккуратно повязанная на уголке.
— Маринетт, мне так жаль… — прошептала Тикки.
Но девушка не слышала её, она не слышала ничего, кроме звенящей тишины, давившей на неё. Внезапно стены начали сжиматься, а пол под ногами куда-то ускользал, руки, держащие фото, задрожали и выронили предмет, который с громким звуком разбился от удара об пол, а следом и сама Маринетт упала на колени. Комнату сотряс громкий крик безутешной девушки.
— Они похоронили меня! Я умерла! — задыхаясь от слез кричала она. — Но как?! Прошло всего пара часов!
— Маринетт, тебе надо успокоиться. — спокойно сказал Тикки, сев напротив неё и протянула газету, лежавшую на столике. — Ты ошибаешься, прошло почти полгода.
— Молодая девушка Маринетт Дюпэн-Чэн покончила с собой. Семнадцатилетняя Маринетт сбросилась с моста… — прочитала она. — Дата вчерашняя, 01.03…
— Маринетт, сегодня 20 августа. — непонимающе сказала Тикки, увидев в окне дату на рекламном билборде.
— Я мертва… — обреченно прошептала она.
— Это неправда, ты жива и здорова. Ты здесь, со мной. — успокаивающим голосом говорила она. — Живая. — не зная, что я ещё сказать, добавила квами.
— Тикки, где мои родители? — не переставая плакать, спросила голубоглазая, смотря прямо в душу подруге.
Но на этот вопрос знать ответ Тикки уж точно не могла, она просто продолжала смотреть на свою подопечную с поддержкой, не имея сил сделать большего.
***
Что чувствует человек, когда его ударили? Боль. А что, если его ударили неожиданно? Боль. Всегда чувствуется боль и только ты один понимаешь, физическая она или моральная. Маринетт же чувствует все и сразу, она ощущает, как разбилось сердце, разбилось окончательно и бесповоротно, в дребезги, она чувствует его осколки, они там, внутри, терзают душу. Чувствует, как стихает пульс и жизнь добродушной и улыбчивой девушки уходит от неё навсегда, не давая шанса на реанимацию, оставляя только другую, новую Маринетт, которую ещё предстоит узнать. Бабочки, что когда-то порхали у неё в животе, радовали и веселили, умерли, а их крохотные тельца остались гнить, их зловоние начинает заполнять пустоту, оставшуюся вместо сердца, проникает в душу, оно повсюду…
Неожиданно всхлипы начинают стихать, Маринетт быстро стирает слезы с лица. Она сильная, она всегда была такой и должна быть сейчас. Аккуратно встав на ноги, девушка взглянула в окно, темные тучи, нависшие над городом, нисколько не пугали её, наоборот, подталкивали к действиям.