— Всё равно, прости ещё раз. За всё. Что будем делать теперь?
— Мы пропустили обед. Я голодна. Ты не против, если после мы просто поговорим? Ты поделишься своими чувствами, сможешь задать интересующие вопросы, а я постараюсь дать на них ответ, - вдова считала правильным спрашивать его мнение, давать выбор, так легче чувствовать себя живым, чувствовать себя человеком.
— Как скажешь. Ты мой наставник.
— Нет, ты неисправим, - она покачала головой и хмыкнула, — Что значит «Как скажешь»? Мы на равных. Можно сказать партнёры. Или напарники. Второе звучит лучше. У нас одна цель. Ты можешь выбирать, можешь отказаться, если против. Ты больше не под контролем, верши сам свою судьбу. Делай свой выбор.
— Прости. Я совсем забыл как это.
— И хватит извиняться. Столько слов «Прости» и «Извини», сколько ты сказал за последние дни, я не слышала за всю жизнь.
— Прос… Хорошо, я понял. Идём обедать? - он смущённо протянул ей руку, чтобы помочь подняться, Брукс ухватилась за неё и отрусила зад от иголочек. Напарники не спеша направились к базе.
— Ты что больше любишь мясо или рыбу?
— Мясо. Но могу есть и рыбу. Я не очень переборчивый в еде, - Баки было приятно, что она интересуется. Он не понимал, это часть её работы, часть терапии или ей действительно интересно. Поэтому предпочитал думать, что последнее. Будто они нормальные.
— Это из-за Гидры или раньше ты тоже был не очень переборчивым?
— Моя семья была не богатой. Мама умерла, когда я был маленьким, а отец пахал как мог, чтобы прокормить меня и сестру. Как в такой ситуации перебирать? Мы были рады всему, что он готовил или покупал. А когда папа погиб, я сам зарабатывал на жизнь, не сложно догадаться, что я не жил на широкую ногу.
— Не знала, что у тебя была сестра. Что стало с ней после смерти родителей?
— Я был несовершеннолетний, поэтому её забрали в дом-интернат. Навещал её несколько раз, до начала войны. Больше ничего не знаю.
— Хочешь, мы попробуем её найти? Каковы шансы, что она ещё жива?
— Даже если она жива…то давно похоронила меня. Пусть в её памяти я буду героем, а не тем, кем являюсь сейчас.
— Ты слишком строг к себе. Но это твоё право, - Брукс пожала плечами и, неосознанно, совсем по-дружески, мягко коснулась его спины. Этот жест не слабо удивил Баки, но он решил промолчать.
— Что ты знаешь о своей семье?
— Меня продали Красной комнате в 4 года. По сути, я знаю лишь фамилию матери. Брукс. Я не пыталась искать её, зачем? Не хочу смотреть в глаза человеку, который смог продать своего ребёнка. Но и зла не желаю. Каждый, рано или поздно, получает по заслугам.
— Справедливо. Хватит на сегодня откровений. Расскажи, что мне следует знать о этом времени.
— А ты схватываешь на лету, - Кэр отметила его озвучивание собственного мнения и довольно улыбнулась.
Обедали они под нескончаемые разговоры о всех важных событиях, что произошли пока он был в плену у Гидры. Поговорили о развитии медицины и техники, о научных открытиях и исторических периодах. Джеймс чувствовал себя неловко, когда приходилось уточнять, но Кэр спокойно поясняла непонятные моменты. Она предпочла временно забыть о их общем прошлом и представить, что он просто друг Стива, который попал в сложную жизненную ситуацию. Так легче не злиться и не проявлять агрессию. Барнс удивлялся такой открытости и искреннему желанию помочь, но, тем не менее, старался не затрагивать болезненные для неё темы, чтобы не разрушать ту доверительную атмосферу, которая теперь была между ними.
— И телефон. Тебе нужно научиться им пользоваться. Современный человек не может представить свою жизнь без телефона.
— Пока отложим знакомство с телефоном. Я ещё не сделал никакого важного вклада, чтобы мне за это заплатили. Телефон это дорого.
— Не обязательно покупать новый. Я отдам тебе свой старый. Бесплатно. Он все равно валяется без дела. В нем, конечно, нет некоторых новых функций, но и не раскладушка, как у Ретро-Капитана.
— Не знал, что Стива так называют, - Баки едва-едва смог удержать смешок.
— Только мы с Наташей. А вот у Старка для него есть около десятка кличек. Хорошо, что Кэп не из обидчивых.