— Пройдемся мимо домика Грэма перед сном?
— Идем.
Мы с Мон преодолеваем десяток скамеек амфитеатра и, двигаясь к лагерю, я придумываю, как отвадить от себя Моррисона. Наше общение, наши обоюдные разговоры и космическое притяжение не должны стать той наковальней, что свалится на хрупкие плечи Моники. Я сильная и справлюсь, а она может получить душевную травму, к которой не готова.
Парни кучкуются на террасе и заостряют свои взгляды на нас двоих. Я отметаю всех, кроме Грэма и они расплываются, как фон под фотографией. Он затягивается, оставляя от сигареты лишь фильтр и выбросив тот в кусты, заходит в бунгало. Кажется, он понимает меня без единого слова.
ГЛАВА 12. ГРЭМ
«Она гроза, что я жду с нетерпением, чтобы ощутить заветную прохладу. Она шторм, что приближаясь с горизонта, настигает внезапно, настойчиво и бесповоротно. В моих фантазиях она: нежная, покорная, чуткая, мечущая молнии, окрашенные триллионами чувств…»
Строчка обрывается на полуслове, и я закрываю блокнот, смяв его в два слоя, чтобы вместить в передний карман узких джинсов. Вентуро тем временем, загоняет парней из четырнадцатого домика в периметр и с сомнением смотрит на меня, будто в чем-то подозревает. Мудак. Я не собираюсь бежать. А если бы хотел, сделал бы это, не выжидая неделями. Шимус тормозит у административного здания, и я наблюдаю, что он удаляется вглубь лесной чащи. Что за секреты у парня с хищным прищуром? Любопытство просачивается в мое нутро, и я окончательно отставляю на неопределенный срок, свое нахлынувшее вдохновение. Следуя за мужиком по кустарниковым закоулкам, замираю за внушительным стволом вековой сосны. Спина срывает края выпирающей коры, и я морщусь от неприятных ощущений. На улице жара и на мне только растянутая майка с низкими проймами. Давай же, скажи хотя бы слово!
— Да, Клиффорд…что? Я сказал, что всё под контролем! Парнишка? Он в полном порядке. Звони, лишь по особо важным вопросам и на другой телефон. Понял?
Имя моего отца, как расколотый лед в бокале с горячим чаем — совершенно не к месту.
— Черт побери! — матерится Вентуро и тычет пальцем в экран, прогоняя десяток контактов, пока, не находит нужный. — Алло, мистер Сазерленд?
Последующую речь, я воспринимаю в пол уха. Меня волнует лишь Клиффорд Моррисон. Что за делишки у отца с этим любителем дикой природы и породистых скакунов? Пора ретироваться. Я отталкиваюсь от дерева, и настолько бесшумно, насколько могу, пробираюсь обратно на кишащую подростками местность. Проходя мимо дуба с канатом, вспоминаю, как пялился на Мэй в охренительно обтягивающих шортах и топе, когда она подбадривала Дикси. Меня цепляет, как она ведет себя с девчонками. Никаких послаблений и намеков на упадок сил. Всегда с энергией, всегда с расправленными плечами. Прошлой ночью, я забирался в Твиттер и смотрел два ее боя. Один с американкой с кубинскими корнями, а второй с Мариссой Омис. Я даже ставил на паузу самые крутые моменты. А таких завались! То ее кулак в дюйме от лица вспотевшей девчонки, то она благодаря мне, застывает в прыжке. Я в курсе, что движение ног для боксеров, также важно, как для танцоров и тех, кто занимается балетом. Надо отдать должное, Мэй бесподобно переставляет ноги. Словно парит над настилом.
— Привет, бро. Где загулял? — Флориан смахивает, мои волосы с затылка рукой и смеется.
— А ты? Не видел тебя со вчерашнего вечера.
— Немного развеялся.
— Не так, как с Моникой?
Фло сгибается пополам и, держась за меня, отвечает сквозь смех:
— Я не взберусь на нее во вменяемом состоянии. Да и ты меня отправил в крепкий сон.
— Прости за это, — я черчу пальцем овал вокруг своего лица. — Так надо было.
— Да знаю я, не первый раз выручаешь.
Я оглядываюсь и, повиснув на плече друга, говорю:
— Это был последний раз.
— Ты уверен? Я твой брат.
— Мой брат уже не родится, а ты меня достал со всем этим дерьмом, что тянется за тобой из Чикаго.
— Слушай, это всего лишь телка. Причем не самая симпатичная.
На секунду закатив глаза, опять навожу прицел на Флориана.
— Она девственница и ни хрена не сечет в парнях. А ты…