6 — Американская считалка, считается, что так можно отмерить нужное количество секунд, не пользуясь часами или секундомером. То есть произнесение слова «Миссисипи» обеспечивает секундную задержку между числами.
Глава 14
Джимми
После ухода Мэри я снова заваливаюсь в постель. У меня тоже нет времени валять дурака, но, вместе с тем, я не хочу ничего делать, кроме как лежать на том месте, где недавно были мы с Мэри. Я поваляюсь всего минуточку. Одну маленькую минуточку…
Мы вдвоём на пляже в Белизе1. Мэри в бикини пьёт что-то из стакана с зонтиком. Лучи солнца сверкают на её теле, а маленькие песчинки подчёркивают изгиб её бёдра. Её бикини голубое в белую полоску, а её декольте словно видение. Я подхожу и размазываю немного солнцезащитного крема по её плечам.
Но потом всё становится как-то странно. Её красивый рот движется, но я не слышу ни слова.
— Что? — спрашиваю я её.
Она поднимает голову.
— Откуда, черт возьми, играет тема из «Футбол воскресным вечером»2? — говорю я, но опять же, не знаю, произнёс ли это вообще.
Мэри не отвечает. Вместо этого она берёт банан из чаши для фруктов, стоящей на столе между нами, и разворачивает его, медленно пробегая языком до самого кончика…
Ох. Бл*ть. Верно. Я сажусь на кровати и потираю лицо. Мой телефон звонит, вибрируя в моих штанах на полу.
Тан-да-Тан-данннннн. Та-Дан. Та-Дан.
Я высовываюсь из тёплой постели, подхватываю их и ощупываю карманы.
Дан-Дан. Та-дан.
Не удивлюсь, если это мой отец, хотя вряд ли. Скорее всего, это мой брат. Этот придурок постоянно звонит, чтобы сказать, что не сможет позаботиться о моей племяшке, потому что ему нужно играть в покер, или потому что ему нужно забрать машину со штраф-стоянки, или же он в запое, или занят тем, что просирает свою жизнь ради развлечений. И я был бы совершенно не против, чтобы он уже нашёл ей няню.
Нажав на кнопку ответа, я рычу:
— Какого хера, Майкл? Какой-то букмекер сломал тебе пальцы, поэтому ты не можешь прислать сообщение?
— Фалькони? — говорит голос. Не Майкла. Твою мать. Это же… — Это тренер Радович.
Блин. Я зажимаю переносицу пальцами.
— Простите. Да. Доброе утро, тренер. Я думал, это кое-кто другой. Как дела? — я скатываюсь с кровати и плетусь на кухню к кофеварке, прижимая руку ко лбу. С этого и надо начинать, Джимми. Отлично, мать твою.
Я слышу, как на том конце провода ложка дзинькает о кофейную чашку, а затем слышу фирменный звук, который принадлежит одному только Радовичу: шелест его через чур плотных и тёплых штанов, трущихся друг об друга между бёдрами. У меня есть теория, что он, возможно, даже спит в них.
— Ладно, Фалькони. В общем… — говорит Радович, но затем на линии слышится пиликанье, а потом какое-то шуршание. — Охх, черт, подожди. Звонок по другой линии. Никуда не уходи.
— Ага, да, конечно, — говорю я, только после этого осознавая, что говорю сам с собой.
Я наливаю в кружку кофе и добавляю полдюйма сливок. Затем сажусь на диван, закинув ноги на кофейный столик, и врубаю телик на канале ESPN3. На экране обычная утренняя фигня, подведение итогов выходных и понедельника. Бронкос выигрывают, и сейчас как раз показывают замедленный повтор убийственного пятидесятиярдового паса их нового квотербэка. Браунсы проигрывают, что только подтверждает одну непреложную истину об Американском футболе: Бог ненавидит спорт Кливленда. Блики, тени. Эффектный кадр, на котором Илай Мэннинг отлетает на пять ярдов назад и приземляется с чертовски изумительным ударом, как каскадёр.
— Дерьмооо, — шиплю я, чувствуя удар собственным позвоночником.
На всплывающей таблице внизу экрана, как обычно, есть список травмированных игроков и их замен. Этот парень ушёл с поля, этот пришёл на поле, это — резерв травмированных игроков. Перелом голени, сотрясение. Сломан большой палец. Этот перелом пальца — та ещё хрень.
В тишине я переношусь назад в прошлую ночь. Смотрю на лампу, которую скинул со стола, и слышу в своей голове, как Мэри повторяет: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста». Вспоминаю, как её плечо выглядело под моими пальцами, когда я брал её сзади. А этот быстрый перепихон сегодня утром? Господи Боже.
Смотрю на телефон, чтобы убедиться в том, что я всё ещё на линии, и вижу, как тикают секунды. Снова прикладываю его к уху и фокусируюсь на телевизоре.
Теперь там говорят о грядущих выходных. Внизу экрана всплывает объявление: «МЕДВЕДЯМ НЕОБХОДИМО МОЛИТЬСЯ О ВЫИГРЫШЕ, ЧТОБЫ ВЫЙТИ В ПЛЕЙОФФ».