— Пожалуй, пройдусь немного перед сном, — беззаботно обронила Йоса, откидывая полог шатра. — Нынче дивная ночь.
Девушка подняла голову от шитья, провожая её темным взглядом, но промолчала. Никогда не поймешь, о чем думает. Выполняет все поручения, но иногда кажется, что вместо «слушаюсь, ваше величество» сожмет пальцы на горле. Есть в ней что-то дикое и неуправляемое. В них обоих это есть… Но то, что отталкивает в женщинах, нередко привлекает в мужчинах.
Кухарка скоблила песком днище котла. Йоса велела ей отвлечься и собрать, что нужно. Та бросилась выполнять. Забрав готовый сверток, Йоса обогнула крайнюю палатку и очутилась на небольшом участке между лагерем и лесом.
Юноша был там. Смазывал коню натертые подпругой бока. Животное ему нравилось, Йоса это ясно видела.
— Можете оставить коня себе.
Он полуобернул голову, неопределенно повел плечом и снова отвернулся.
— Он ведь вам нравится?
Ещё одно неопределенное пожатие.
— Как его назвали?
— Торф.
— А вас мне как называть? Людовик?
— Людо.
— Это полное имя?
— Да.
Рука скользила по шкуре, оставляя жирные дорожки мази.
Йосу начал раздражать этот разговор. Не так она себе его представляла. На неё обычно глазели, а не отворачивались, тем более, когда она давала себе труд так тщательно готовиться к встрече.
— За ужином вы не притронулись к окороку, — сказала она резче, чем собиралась. — Эдак кухарка обидится, решив, что вы брезгуете. Вот, я принесла, попробуйте. — Она протянула сверток из промасленного пергамента.
— Положите туда. — Он кивнул на плоский камень под дубом, на нижней ветке которого висела седельная сумка.
Йоса едва удержалась, чтобы не швырнуть окорок ему в спину. Вместо этого топнула ногой и сказала высоким звенящим от гнева голосом.
— Смотрите на меня, когда я с вами разговариваю!
Рука на боку коня замерла. Юноша неторопливо отставил мазь, так же спокойно вытер пальцы, повернулся и ни слова не говоря двинулся на неё.
Йоса думала, он остановится через пару шагов и, когда этого не произошло, попятилась, невольно покосившись на лагерь. Часовые совсем близко… стоит крикнуть, и кто-нибудь обязательно прибежит. Ей ничего не грозит! О том, что можно попросту не успеть крикнуть, она в тот момент не подумала.
Отступала, пока не уткнулась спиной в дерево. Юноша упер ладони в ствол по обе стороны от её лица и наклонился непозволительно близко:
— Так смотреть?
Дыхание щекотнуло щеку. Йоса ничего не ответила. Сердце колотилось где-то в горле, грудь часто вздымалась. К страху примешивались любопытство и возбуждение.
Он протянул руку, заставив её ещё сильнее вжаться в кору, хмыкнул, заметив, как она дернулась, пошарил в висевшей на суку сумке и извлек блеснувший лезвием нож. Вот теперь самое время было кричать, но язык присох к небу. Прежде чем Йоса успела издать хоть звук, он забрал окорок, который она все это время, забывшись, прижимала к груди, отрезал ломтик, наколол ножом и с лязгом снял зубами.