— Это у тебя то?! Даже представить не могу. А, потом, ведь это не главное… Просто как символ… Есть же и другие варианты…
Потом, снова сунулась носом ему в висок и шепнула:
— Но символ у тебя, просто чудо… Я по нему уже соскучилась… Может, останемся здесь в гостинице, до завтра. Черт знает, когда будет эта маршрутка, и когда мы доберемся…
— Нет, сначала надо определиться, — не согласился муж. — Нас ждут.
Вдохновение на лице Жени погасло. Она ему это еще припомнит!
«Телега» подкатила, когда надежда уехать засветло стала угасать. Остановилась маршрутка в стороне от посадочной площадки, но аборигены живо опознали долгожданную самоходку и рванули к ней, обгоняя друг друга. Публики, однако, набралось не полный комплект и парень (в кожанке с поднятым воротником) выбравшись из-за руля, определил стоимость билета с учетом недобора и похоже даже с процентами. Получилось полторы ставки. Взглянув на вещи молодоженов, пояснил, что за багаж та же цена.
Возникать никто не стал. Хозяин — барин. Правда, какая-то закутанная в платок тетка пискнула в сторонке:
— Да что же это такое…, — и осеклась.
Когда тронулись в путь, уже стало темнеть и понять, куда их везут, никак не удавалось — время от времени мелькали похожие один на другой домишки, которые скоро кончились и потянулись лесные пейзажи… Ехали пожалуй, меньше, чем ждали в аэропорту маршрутку, но Жене показалось, что они уже за пределами России.
Благодетель в кожанке остановил свой источник доходов на окраине поселка, почти в лесу. Кто-то из пассажиров, угадав в переселенцах новичков, показал в окошко, куда им двигать.
Они вышли на тропу и присмотрелись. Оказалось, что еще не так уж и темно. По обе стороны дороги два ряда стареньких деревянных домиков. Большей частью бревенчатых. Кроме мелькнувшей вдалеке собаки никого живого на улице обнаружить не удалось, и они протопали к указанному попутчиком строению. На их стук поначалу никто не ответил, хотя в окошке горел свет. Наконец высунулась какая-то бабулька, и, не дожидаясь вопросов, молча, сунула им ключи. Так же молча, махнула рукой куда-то вглубь улицы, откуда они и пришли, и захлопнула дверь. «Наверное, глухонемая», — решила Женька.
Домик оказался крайним, небольшим, бревенчатым. Остальные строения от него едва просматривались через пустырь, и создавалось ощущение, что населенный пункт сам по себе. Зато берег был рядом. Все окна выходили к морю и, если не смотреть на задворки, можно было представить себя на необитаемом острове. «Действительно, остаться бы в живых!» — впервые реально подумалось Жене.
Стены изнутри воспринимались такими же, как и снаружи. Ощущение экстрима несколько смягчилось, когда выяснилось, что в их доме есть электричество. Женя в тусклом свете единственной лампочки осмотрела закоулки.
Апартаменты были скромными — небольшая комната, она же кухня, и кладовая — все холодное, мрачное…
— Есть еще и подвал, — обрадовал ее Василий. — Видишь, крышка под столом.
Женя согласно кивнула головой, но заглядывать под стол не стала. Впечатлений хватало и без того. Ее внимание привлекла железная кровать, показавшаяся ей высокой и неуклюжей. Она подошла к ней и опасливо качнула. Сооружение, вопреки ее ожиданию не только не развалилось, но и оказалась устойчивым. Женя вздохнула и принялась застилать ее свежими простынями из багажа, который и состоял-то преимущественно из постельных принадлежностей…
Пока она устраивала ложе, Василий зажег что-то в печурке. Температура изменилась мало, зато от дыма стало пощипывать глаза, и Женя попросила мужа прекратить эксперименты. Уж лучше в холоде… В конце концов, спать можно и не раздеваясь…