Несмотря на скромные размеры домика, уборка заняла почти целый день — выносили всякий ненужный хлам, пока в комнате не осталась кровать, дощатый стол и шкаф. Потом Василий натаскал из колодца воды, и Женя принялась осваивать прелести мытья деревянных, не крашеных, полов. Работа оказалась каторжной, зато к вечеру намытые и натопленные помещения уже не вызывали чувство ужаса. Тоску наводили только стены.
— Может быть их покрасить? — предложила хозяйка.
— Что-нибудь придумаем…, — пообещал муж. — Обустроимся.
— Да я разве переживаю? Не такая уж я привередливая, как ты думаешь. Был бы ты рядом.
Василий качнул головой.
— Рядом я буду нечасто. Придется много плавать. Мы для чего приехали? Чтобы заработать на подъемные. Могли бы уехать и без этих денег, но я хочу, чтобы ты жила достойно…
— Разве так бывает? — вздохнула Женька.
— Будем стремиться. Вот только как ты здесь освоишься?
— Ты не беспокойся за меня, — ткнувшись носом ему в плечо вздохнула Женя. — Я все переживу, перетерплю… А куда мы потом? Что ты задумал?
Василий слегка отклонил ее и хитро улыбнулся.
— Мы решим это вместе.
— Только не в Питер! — встрепенулась Женя.
Василий промолчал.
— А мне и здесь хорошо, — не слишком убедительно попыталась навести тень Евгения.
— Ну-ну, — не поверил Василий. — Ванны и горячей воды, как ты видишь, здесь нет. Вода только из колодца, которую надо еще нагреть. Печи топятся дровами их тоже надо заготавливать. Правда есть газ, баллонный. Ну и электричество, конечно…
— Так что же еще нужно? — уже более удачно вставила Женя.
— Нужно потерпеть.
Женя согласно кивнула и спрятала нос ему в шею. Там, за воротником было тепло и уютно, и уже было трудно представить предстоящие лишения как реальность.
К ужину он вынул из багажа тайно привезенную бутылку вина.
— Мы же решили не пить! — напомнила Женя.
— Конечно, но сейчас новоселье, как-никак! Сегодня можно все!
Василий выключил свет, и печь оказалась еще неплохим ночником. За неимением стульев устроились на краю кровати. Женя, уже чувствовала себя на этом ложе намного увереннее, чем в первую ночь. Шум моря, то усиливающийся то стихающий, мерцание огоньков, и (самое главное!) прикосновение тех же рук, тех же губ порождали иллюзию, что они все еще в круизе … Голова пошла кругом — она отставила стакан с недопитым вином и притянула к себе Василия…
Ожидание необыкновенных ощущений не обмануло, а подсознание, что мужчина, который ее столько времени истязал непокорностью, теперь уже навсегда прописан в ее, и только в ее, гавани множило восторги до бесконечности. … Распластавшись на горячей постели, Женя медленно возвращалась из «безумного круиза» в ночную комнату с мерцающими сполохами огня, запахом древесины и шумом моря за окном и уже не чувствовала неустроенности, которая стала шоком для нее в минувший вечер.
— Если бы эта ночь никогда не кончалась, мне бы больше ничего не нужно было в этой жизни, — почти искренне прошептала она.
И только когда Василий спросил ее, не ушиблась ли, до Жени стала доходить некоторая необычность их положения. Она приподняла голову и ахнула. Их непоколебимое ложе с отвалившимися спинками стояло на полу. Женя захохотала, потом снова приткнулась к мужу.
— А так даже лучше, — прошептала она, непонятно о чем…
Утром она проснулась первой и несколько минут заново осматривала жилище, к которому надо привыкнуть. Осмыслив, что ей предстоит провести здесь многие дни в одиночестве, она вздохнула и перевела взгляд на лицо спящего мужа.
Чтобы разбудить его, она прикоснулась губами к его щеке, но Василий не шелохнулся. Тогда Женя скользнула, было, рукой под одеяло, как незнакомый резкий стук напугал ее. За окошком маячил какой-то коренастый, мрачноватый мужик. Ее шокировал не столько сам пришелец, ее испугал стук по стеклу, который в деревнях заменяет дверной звонок. К этому тоже надо было привыкнуть…
Василий открыл глаза.
— К нам какой-то мужик…
Выбравшись из-под одеяла, оба быстренько оделись.
— Иваныч, — представился гость, перешагнув порог. Еще к своей ценной информации он добавил, что он здесь командует парадом, иными словами — председатель рыболовецкой артели. Информация была, явно, для Жени.
После чего, даже не взглянув вокруг, то ли спросил, то ли констатировал: