Мистер Тэккерей, наконец, обратил свой взгляд на девушку. «Это, если ещё не интерес, то, как минимум, любопытство», — приободрилась Мари.
— Вы же спокойно принимаете работу на Вас прислуги? И это никак не подрывает Вашу самозначимость, не унижает Вас, правда? Я тоже, своего рода, обслуживающий персонал. Почему бы не воспользоваться, замечу, за Ваши же деньги, теми знаниями, которые я готова предложить Вашему сыну? Тем более, что всё прозрачно: мальчик докладывает Вам о том, что было на занятиях, и Вы вольны контролировать его восприятие. Если что-то не понравится, всегда можно меня уволить. Почему бы сначала просто не попробовать?
Наконец, Важный Господин соизволил ответить «прислуге»:
— Дело в том, уважаемая мисс, что я далеко не уверен в заявленной Вами компетенции. Пока что по Вашим лекциям я не заметил ничего, что могло бы быть полезно Малкольму. А он сам, в силу возраста, пока не способен верно оценить всё, что ему предлагается для… потребления.
— Я могу предложить Вам в качестве демонстрации своей «компетенции» несложный… фокус. Просто показать, насколько я, действительно, разбираюсь в людях.
— Ну, и что это будет, мисс фокусница? — снисходительно хмыкнул мужчина.
— О, всё очень просто! Обещаю, Вам даже понравится. А результат, надеюсь, восхитит.
Мари покопалась в сумочке и извлекла на свет изящную деревянную фигурку. В соседней деревне местный умелец держал маленький магазинчик, как раз на который прошлым воскресеньем случайно и набрела девушка, исследуя окрестности.
«Как удачно, что я забыла её вытащить», — промелькнуло в голове у мисс. Фигурка представляла из себя маленькую хрупкую балерину, присевшую на подогнутую ножку и склонившуюся над вытянутой вперёд второй. Руки балерины были грациозно сложены над головой. Она напомнила Мари известную пьесу Сен-Санса, которую так любила её мать. С лёгким вздохом Мари протянула статуэтку мистеру Тэккерею.
— Пожалуйста, сегодня подарите эту фигурку своей жене. И обязательно со словами: «Случайно увидел в витрине и сразу подумал о тебе…». Не нужно больше ничего добавлять и фантазировать. Если возникнут вопросы, хотя врядли, загадочно молчите. Всё.
«Надеюсь, жена его не пышных габаритов, — размышляла девушка, пока Тэккерей брезгливо осматривал статуэтку, — Конечно, врядли. Сам-то, вон, какой лощёный и ухоженый. Супруга, наверняка, такая же… И такая замороженная», — хихикнула внутренняя Мари.
— Это… что? — нахмурился мужчина.
— Это фокус. Подарите и наслаждайтесь результатами. Надеюсь, Вас они впечатлят и Вы не продолжите настаивать на моём немедленном увольнении.
— Подарить дешёвку и наслаждаться?!
— Ради будущего Великого манипулятора сэра Малколма, придётся рискнуть. Главное, слова не забудьте. Вам записать?
Мужчина снова смерил Мари презрительным холодным взглядом. Девушка не обратила на него внимания, прошла к дверям и пригласила изгнанников войти.
— Я принял решение взять тайм-аут до завтра. Исключительно из уважения к Вам, профессор Коллинз, — надменно пробасил Тэккерей. Мари он снова полностью игнорировал.
Девушка попрощалась и, уходя, поймала на себе удивлённый взгляд Александра.
«Ну, что ж, — немного подбодрила она себя, топая гулким пустым коридором к себе, — по крайней мере, я заработала небольшую отсрочку. А этот, необычный для вечно непроницаемого Грэга взгляд, искупает многое»…
ГЛАВА 10.
Ночь Мари провела в терзаниях. Она ворочалась с боку на бок, всё время вспоминая и анализируя события вчерашнего вечера.
То ей казалось, что с мистером Тэккереем надо было разговаривать более услужливо. Задвинуть свою гордость подальше, и расстелиться перед ним, как циновка. А то, вдруг, девушка вспоминала задумчивый и какой-то устремлённый в себя взгляд профессора Грэга, который она поймала, когда уныло ковыряла вилкой свой ужин — аппетита совсем не было.