— Давайте разберёмся спокойно, — начала Мари, — я, по-Вашему… э-м-м… предположению сначала расчётливо вытурила Вас с дядей из кабинета, потом по-быстрому соблазнила холодного безэмоционального сноба Тэккерея… который, на минуточку, брезговал со мной даже одним воздухом дышать! И всё это, замечу, в течение пары минут…
Мари входила в раж, всё ярче и ярче представляя картину элитного дискомфортного разврата, который ей так удачно и незапланированно обломился.
— Если вычесть время на уламывание такой ледяной рыбы по-быстрому со мной перепихнуться… м-да, назвать мистера Тэккерея позорным скорострелом — это промолчать. Гиннес завистливо рыдает в углу…
Мари очень понравилось наблюдать за сменой эмоций на лице профессора Грэга. Прям залюбовалась. Вероятно, наутро у бедняги будет ужасно ломить всё лицо — такая непозволительно живая мимика сначала перекосила его черты безудержным гневом, потом нетерпением, затем сменилось недоумением и вот, наконец-то, та-дам! Мамочки родные, это же смех!!! Мистер! Куда Вы дели нашего любимого профессора?! Сейчас же верните!!!
Грэг хохотал. Закинув назад голову. Громким раскатистым смехом. До, честное слово, до слёз!
— И самое пикантное, — решила впендюрить вишенку на торт девушка, — после всей этой вольной программы спринтеров-рекордсменов, наш элитный аристократ так впечатлился моим… э-м-м… педагогическим талантом, что в приказном порядке потребовал от руководства школы проконтролировать, чтоб его десятилетний сын непременно посещал занятия такого способного, простите, педагога…
— Да уж, я, как-то, сразу не сообразил, — буркнул Грэг, вытирая глаза.
— Тогда, возможно, Вы уже отпустите мою руку? Причина сбегать у меня, как видите, отпала.
— Извините, мисс Мари, — смутился профессор и быстро спрятал руку за спину, — Возможно, Вы будете так любезны, и объясните мне, чем же таким эффективным был мотивирован наш самый заклятый учредитель? Совершенно несвойственная ему реакция.
— Нормальная реакция. Вы, вон, тоже…
— Что я?
— Среагировали. Вы несвойственным Вам образом отозвались, на то, что я мимо секса пролетела. А Ваш этот мистер Заклятый — на то, что, наконец, испробовал…
— Не понял…
— Господи! Да потрахался Ваш мистер Теккерей! Наконец-то и качественно. Вчера наш непробиваемый айсберг получил порцию фееричного секса от любимой ледяной супруги.
— Опять не понял, но, чувствую, расспрашивать — себе дороже. Хочу остаться моральным девственником.
— Да ничего непотребного, если подумать. Просто сыграла в фею-крёстную и купидона в одном лице.
— Нет, всё-таки, не хочу знать подробностей. Они меня, подозреваю, могут шокировать. А я — человек консервативный, легко предсказуемый, на папу Вашего, вон похож… Не будем мне травмировать психику, а то я тоже могу захотеть.
— Чего???
— Секса, мисс Мари, фееричного и безудержного секса. Отправляйтесь, коллега… что там у Вас? Блинчики? Вот ступайте и доешьте.
Профессор Грэг развернул Мари за плечи в сторону двери и легонько подтолкнул…
ГЛАВА 11.
Незаметно подкрался Праздник Урожая. Накануне вечером все дети под руководством взрослых наряжали холл, столовую, и центральные лестницы. Составляли икебаны из даров осени, плели и развешивали гирлянды из колосьев пшеницы и початков кукурузы. На стенах и на столиках в нишах — венки и композиции из тыкв: начиная, от огромных пузатых и, заканчивая, маленькими декоративными.