— Рори, Сомерсет, останьтесь. Остальные пошли все вон!
Рабыни и гвардейца нервно кивая попятились к выходу. Они знали наказание непременно последует.
— Сомерсет, где рабыня, которую нашли в покоях…
— Ее нигде нет, ваше высочество. Как мне доложили ее высочество наказала…
— Понятно… — еле слышно пробормотал Арман отмахнувшись от дальнейших объяснений.
— Ваше величество, позвольте заметить… — Ричард посмотрел на Рори. Старик не шелохнулся. Весь его вид выражал спокойствие и умиротворение. Ну что ж у него нет выбора, он должен доложить.
— Ну!?
— В тот день целитель до ночи был у вашей супруги. Кроме того, у нее в покоях нашли лезвие и…
— Рори?
Старик слегка вздрогнул при упоминании его имени. Сомерсету показалось что он все это время спал. Целитель с неким равнодушием посмотрел на них и не спеша, разводя руками ответил:
— Ваше величество, Найрин слегка нездоровилось. У нее болела голова, я дал ей лекарство и ждал пока оно подействует. Пожалейте старика, ходить туда-сюда по этим коридорам с моими больными ногами. Что касается лезвия, возможно я по своей забывчивости оставил его, в покоях. Все-таки возраст…
Арман не стал больше ничего спрашивать, он чувствовал, что старик что-то недоговаривает. Придет время он все узнает. Дождавшись пока старик выйдет из зала советов. Арман стал отдавать приказы Сомерсету:
— Отправь посыльного в Развалены, пусть вызовут Аластара. Организуй поисковой отряд, чтобы прочесали каждую улицу.
— Ваше высочество, позвольте. Я думаю, что искать в городе ее нет смысла. Мне кажется, что беглянка отправилась в один из портов. Будь я на месте вашей жен… — Ричард готов был от стыда провалиться. Прочистив пересохшее горло, он продолжил. — Будь я на месте беглянки, я бы убрался с континента.
— Надо же, оказывается ты не так глуп. — саркастически заметил король, неотрывно следя за смутившимся Ричардом. — Ты прав, об этом я не подумал.
— Надо бы еще в Эфрен, отправить…
— Вряд ли она подастся в соседнее королевство. Пусть поисковые отряды объявят всем, тот кто найдет беглую рабыню объявлена награда в тридцать тысяч золотых…
Сомерсет поперхнулся, затем под мрачным взглядом короля шумно закашлял.
— Ваше величество…
— Сто тысяч золотых. Чтобы она была живой и невредимой!
— Ваше величество, за рабыню и такая награда, — прохрипел Ричард, утирая выступившие слезы.
— Именно! — кивнул Арман, и отвернулся от ошарашенного мужчины.
Рори бодро шагал по дворцовым коридорам. Ему не терпелось вернуться к себе. В предвкушении он потирал руки. Уже сейчас молодой король не находит себе места, а что же будет через неделю, месяц? Тонкие губы против воли улыбнулись. Еще не время открыть королю все карты. Время еще не пришло. Когда время придет, и он будет готов услышать и поверить, Рори расскажет ему все. Он расскажет не только про Найрин, он расскажет про Миранду и Геральда. Арман должен знать, чем пожертвовали его родители…
***
— Эфрен!? Ты уверенна, что это правильное решение? — очередной раз спрашивала Найрин, напротив сидящую Миранду.
В лесной чаще, вдали ото всех, под большим раскидистым дубом, рабыня сидела перед молодой девушкой и с наслаждением ела большую ножку жареной не то курицы, не то утки. Миранда купила ее в одном из таверн, когда под утро они шли через город к лесному массиву. Кроме жаренной тушки непонятной птицы, был еще вкуснейший хлеб, сыр. Миранда с улыбкой наблюдала с каким удовольствием ест девушка. Хороший аппетит свидетельствовал, что мать и ребенок чувствуют себя хорошо.