И процессия из парящего, а теперь еще и сияющего кота, меня и волхва в неизменно расшитой рубашке до пят направилась дальше. Кстати, глупая рыбешка видимо в ручье водилась, поскольку холщовый мешок распух и изрядно потяжелел. Судя по его виду, в нем лежала не мелочь, а здоровенные экземпляры килограмма по два каждый. Посидеть бы там с удочкой…
Идти далеко не пришлось. Луга шли один за одним, и переход не занимал больше трех минут. Везде повторялось одно и то же: роса, искры, сияние шкурки и мои заверения в том, что лункса я никогда не брошу. Впрочем, это была чистая правда.
К шестому лугу я кое-что заметила – кот вырос примерно вдвое, а может и больше. Если бы в яме сидел такой зверь, мне ни за что, ни на каком упрямстве не удалось бы его вытащить.
Я удивленно посмотрела на деда, и Спас все без слов понял.
- А ты думала, - добродушно усмехнулся он. – Лунксы взрослеют быстро. Об их котятах даже сказаний нет.
- Не почкованием же они размножаются, - усмехнулась я, продолжая втирать росу в шерстку. Спас меня не понял, а может и не услышал – отвлекся, рассматривая что-то в ветвях ближайших деревьев.
И я отвлеклась, потому что зверь под моей рукой вздрогнул, фыркнул и… чихнул, хотя так и не очнулся.
- Все идет как надо. Правильно идет, - успокоил меня волхв.
Когда мы дошли до седьмого луга, кот превратился из котенка в молодого, очень крупного зверя. Конечно, он еще не достиг размеров своей матери, но если бы встал на задние лапы, оказался бы выше меня ростом.
Я нанесла на его шерсть очередную пригоршню росы, и в этот момент из-за горы выглянуло солнце, полностью осветив тело лункса. Произошло нечто волшебное, хотя, возможно, это была простая игра света, но кот на миг заискрился, словно снег при ясной погоде, а потом раскрыл глаза.
А я… я на секундочку потеряла четкость зрения. Все вдруг сделалось каким-то нечетким, размытым. Нет, для слез сейчас совсем не время. Сейчас время радоваться. Смахнув непрошенную влагу рукавом рубашки, улыбнулась коту.
- Ты очнулся, Тотошенька… - прошептала я, обнимая зверя за мощную шею.
И…
Я совсем не ожидала, что в моей голове прозвучат отчетливые, хотя и несколько мурлыкающие слова:
- Лукас. Меня зовут Лукас. И никак иначе! - заявил котяра. – Хотя, мне нравится, как ты называла меня «лапочкой» и «моим пушистиком». Продолжай.
Я посмотрела на Спаса и улыбнулась.
- Его зовут Лукас, и никак иначе, - сообщила волхву.
На самом деле мной овладела такая радость, что, наплевав на всю осторожность, я обхватила мощную шею кота и стиснула его в объятьях, что выглядело примерно так же, как обнимаешь льва или тигра.
- Как же хорошо, что ты очнулся! Что бы я без тебя делала?
- Может, спокойно жила, - философски заметил лункс. – Со мной не соскучишься.
После такого признания он мне стал еще капельку ближе. Со мной тоже не соскучишься. И хотя до перехода через врата я не влипала в особенные неприятности, но все время неосознанно ждала чего-то такого. Вот сейчас сижу себе на волшебном лугу, болтаю с говорящим котом и считаю, что это само собой разумеется, а на Земле за мной бы уже санитары приехали и бережно переодели бы в смирительную рубашку.
- Вижу, признакомились уже, - усмехнулся дед. – Отправь зверя на охоту, а нам домой пора. Прасковея пади стол накрыла, да и гость приглашен.
- Гость? – удивилась я.
- А то как же, - кивнул Спас. – Неужто, ты не хочешь узнать о родстве своем?
Я пожала плечами. Узнать-то, конечно, хотелось, но вот со знакомством я бы не спешила.
- Охотиться пойдешь? – спросила у Лукаса. Почему-то я не относилась к нему, как к животному. Скорее, он был для меня младшим братом.
- Пойду, - ответил кот.
- Не заблудишься? – да, я за него переживала, наверное, больше, чем за саму себя.
- Я еще не полностью овладел памятью предков, но дорогу к жилищу старика отыщу по запаху, - сказал лункс.