— Говори.
— А знаешь, почему ты его не дождалась? Ах, это так просто… Человек идет по улице, и вдруг из-за поворота на него мчится машина. И человек попадает в реанимацию с гематомой мозга и множественными переломами… Такое ведь случается сплошь и рядом. Вот и сегодня в вечерних новостях передавали, что известный писатель-фантаст Авдей Белинский попал в катастрофу. Его имя тебе ни о чем не говорит?
— Ты тварь, ты самовлюбленная сука, чем тебе помешал Авдей?! — задыхаясь, кричу я. — Я же тебя просто растерзаю. Я на лоскутки тебя порву, дешевка!
— Нет. милая, не порвешь. Ты мне будешь руки целовать, педикюр делать и умолять, чтобы я не волновалась, потому что нить жизни твоего писателя сейчас завязана на меня. И если со мной что-нибудь случится, можешь готовить эксклюзивный венок на могилу так рано покинувшего своих читателей гениального фантаста. Все ясно?
Я села на кровать. Очнувшийся Илья испуганно смотрит мне в глаза. Мальчик, почему ты жив и здоров, а мой любимый умирает за сотни километров от меня?
— Алло, Вика, ты чего молчишь? Ты оценила мои способности?
— Да, — я стараюсь говорить спокойно. — Они у тебя средние. Нашла чем удивить — контагиозной магией… Ладно. Что ты хочешь в обмен на жизнь и свободу от тебя Авдея?
— Я еще не решила, я подумаю. Разумеется, больше всего я хочу тебя уничтожить. Но это программа-максимум. Пока же я получаю удовольствие только от одной мысли о том, как ты страдаешь.
— У тебя проблемы в половой сфере, сходи к сексопатологу, — холодно советую я. — Хочешь, чтобы я рыдала в трубку? Не дождешься!
— Давай-давай, хами мне, это даже забавно. Особенно если учесть то, что у меня против тебя есть сильное оружие.
— Я буду с тобой драться. Именно драться, а не показывать, как я умею превращать чайник в летучую мышь. Я тебе расквашу нос и навечно изуродую прическу. Ты, видно, этого добиваешься?
— Ах как остроумно! Что ж, встретимся в грядущее полнолуние в стенах твоей библиотеки. На предмет причесок. Надеюсь, Авдей к тому времени не умрет.
— Я тоже очень на это надеюсь. Потому что после его смерти ты проживешь очень недолго, ученая ведьма. Я обещаю.
Я услышала ее холодный смех, а затем она отключилась.
В доме могильным саваном повисла тишина. Я сидела на кровати с мобильником в руках, рядом валялась раскрытая книжка моего возлюбленного. Прости, Авдей. Это я виновата.
— Это я виновата, — убежденно сказала я Илье, который сидел абсолютно ошарашенный и жалкий, как бездомный котенок. — Это из-за меня Наташа решила погубить Авдея. Чтобы мне насолить. Понимаешь?
— Нет, — ответил Илья, хлопая белесыми ресницами.
— Правильно. Значит так, мальчик. Ты у меня засиделся. И кроме того, слишком много узнал, хоть ничего и не понял. Будет лучше для тебя, если ты все это забудешь.
Я беру его за руку и веду прочь из квартиры. Он как-то вяло и безвольно мне подчиняется, видимо, в пылу гнева я переполнила атмосферу естественной магией. У подъезда я останавливаюсь и, глядя в глаза Илье, изрекаю заклинание Мемории. Теперь-то оно должно сработать.
И оно срабатывает. Илья смотрит на меня совершенно чужим взглядом, будто никогда раньше не встречал. Растерянно оглядывается и восклицает:
— Елы-палы, и куда ж меня занесло в такую поздноту?! Девушка, который час, не подскажете?
— Да уж половина двенадцатого.
Илья хватается за голову. Я его понимаю. Заклинание Мемории вызывает резкие перепады артериального давления у реципиента, и Илья себя чувствует как после похмелья.
— Ваши товарищи недавно ушли, — вдохновенно сочиняю я. — Вы с ними долго сидели вон на той скамейке…
— Водку пили.
— И пиво.