Глава первая
Глава первая
25 апреля 1891г Российская Империя.
Станция железной дороги Бологое. Императорский поезд, вагоны императорской семьи.
В сознание приходил долго, магию я не чувствовал совсем, от этого ощущения меня затапливала тоска. Только маленькая искорка магического таланта теплилась внутри души того, в чьё тело меня выкинул пробойник.
«Ладно, сначала надо избавиться от соседа, а после займёмся обстановкой», - размышлял я, приступая к поглощению чужой души. Она была слаба и испугана, почти не трепыхалась, только молилась какому-то безымянному богу, но у души почти не было магического резерва, так что мольбы её вряд ли кто ни будь услышал.
А новое тело было отличное. Брат Императора, молод, не калека. Правда, есть со здоровьем некоторые проблемы, но это мы легко поправим.
Когда поглотил полностью остатки души этого несчастного, которого, как я понял, звали Сергеем, предварительно высосав из нее остатки праны, частичку магии и всю память, понял, что меня закинуло слишком далеко. Куда-то на периферию миров, в отсталый и не магический мир.
Здесь есть только одна раса разумных, хумансы или люди, как они сами себя называют. Самые ленивые и бесполезные, на мой взгляд разумные. Но плодовитые – этого не отнять…
Меня затапливали чужие знания и память, а я перебирал её ища только одно, где известные магические источники?!
Но нет! Нет ни одного стоящего упоминания…
В этом Мире нет магии! Совсем нет, только слухи о ней. И венчает всё это безобразие монотеистическая вера в Творца! Ааа, дырка Торга! Где мне теперь брать ману?!
Моего слуха стали касаться разные звуки, они складывались в слова, слова в фразы…
- Ваше Императорское Высочество, что с Вами?! Сергей Александрович, Вам плохо? Позвать доктора? Он не просыпается! Доктора, срочно позовите доктора!
Раздались крики, и послышался топот ног. Что-то гадостно воняющее сунули под нос, и я решил взглянуть на новый мир своими глазами.
Вокруг меня толпились какие-то хумансы…
«Наверное, теперь их надо называть людьми, ведь теперь же тоже теперь принадлежу к этой расе» - промелькнула у меня мысль.
Кто-то мне казался знакомым по памяти прежнего хозяина тела, а кого-то я не узнавал. Голоса сливались в какой-то непонятный гул, у меня пытались что-то узнать, и я, решив, что достаточно показал свою сознательность, провалился обратно во внутренний мир.
«Будем подводить итоги. Реципиент мне достался отличный, память я его почти усвоил, но осталась куча вопросов и проблем. Первый и самый главный: где брать магию? Богов нет, магический фон на нуле, везде пользуются эти проклятыми механизмами!
Второй вопрос: будут ли работать ритуалы? И где их проводить, если места выходов природной силы нет или они неизвестны?
Третий вопрос: что делать с поручением царственного брата, который поставил эту тушку править огромным, почти миллионным городом со странным названием «Москва»?
Зачем мне эта должность?! Я бежал от этих проблем, когда меня пытались поставить ректором родной академии!
Я учёный, в конце концов!
И последний, но не менее важный вопрос. Даже не столько вопрос, сколько проблема: я никогда не любил человеческих женщин, они слишком быстро стареют! Только привык, только наладил жизнь в гареме, проходит каких-то тридцать лет, и они старухи! А пока тебя не было, они расплодились, совратив охрану и обслугу! Ещё тебя и виноватым выставляют: "Слишком длинные у тебя, господин, эксперименты"! Выгнал всех тогда, в Торгов зад!
Ну конечно только тех, кто живой остался, после моей вспышки гнева…
Отдал им тогда деревеньку рядом. Она так теперь и называется: "Эльфийский гарем".
А теперь я женат на какой-то принцессе и у нас, к тому же, нет детей. И в этой стране запрещены гаремы! И что делать?! Почти семь лет в браке уже. Да меня в мужеложстве стали местные обвинять!»
Тем временем в поезде была тихая паника. Утром не смогли разбудить Его Императорское Высочество Сергея Александровича, а когда смогли, он поводил ничего не понимающим взглядом по лицам окружающих, не узнав свою супругу, провалился опять в забытье. У него не было жара или других проявлений недуга, он спал и не хотел пробуждаться.
«Ладно, надо приходить в себя, версию болезни буду вырабатывать по обстановке, будем всех мистифицировать, благо, о магии они ничего не знают, а дальше будем решать по ситуации», - думал я и, тихонечко приоткрыв глаза, подал голос.
- Воды.
Тут же моих губ коснулся носик поильника, и в рот потекла живительная влага. Сквозь чуть разомкнутые веки я видел тонкие и ухоженные пальчики, с ободком золотого колечка и ровными красивыми ногтями.
Я раскрыл глаза и увидел супругу реципиента. То есть уже теперь мою.
Образ её был мне одновременно и знаком, и чужд. Её красивые серо-голубые глаза смотрели на меня с лаской и беспокойством. Видимо, она всё это время сидела рядом со мной.
- Schatz, wie fühlst du dich? (Дорогой, как ты себя чувствуешь?) - услышал я красивый бархатистый голос, чуть с хрипотцой и явно с чувствующимся волнением.
-Gut, Liebling, aber lass uns Russisch sprechen (Хорошо, дорогая, но давай все же говорить по-русски), - ответил я с трудом. «А ведь хороша. В чужой памяти выглядит как-то обычнее, что ли».
- Где мы? Я не чувствую движение вагона.
- Ты лежал, и тебя не могли разбудить врачи, а Герман Германович телеграфировал в Санкт-Петербург, и там сказали чуть обождать, а я просила... - она ещё что-то говорила, а я смотрел на неё, вглядывался в её лучистые глаза и чувствовал, что мои губы растягиваются в улыбке
-...И чему Вы улыбаетесь, Ваше Высочество?! – с лёгким возмущением произнесла она, но тут же чуть смущённо улыбнулась, как бы извиняясь за свою укоризну.
Со стороны выхода из купе раздался звук приближающихся шагов. Распахнулась дверь в купе сразу стало тесно. В небольшое помещение буквально ввалилось человек десять.
Пока расспрашивали, пока мерили пульс, заглядывали в рот, суя туда палку, и сыпали десятками вопросов, я лежал и думал, что пора разгонять этих придворных лизоблюдов.
В своё время мне пришлось проходить практику во дворце Светлого Дома, и вот тогда натерпелся от этих дворцовых жителей всяких разных подлостей.
- Хватит! – тихо и твёрдо произнёс я. - Если поезд готов, отправляемся. Герман Германович, распорядитесь. Из-за моей слабости мы выбиваемся из графика. Нас ждут в Москве! - поторопил я этот многоголосый хор выйти и заняться делами.
- Елизавета Фёдоровна, надеюсь Вас увидеть на обеде, - обратился я к супруге, пожалуй, уже моей, пытаясь поймать её взгляд, но, видимо, она была смущена моим предыдущим поведением и смотрела куда угодно, но только не на меня.
Все вышли, а я, оставшись один, с трудом поднялся со своей кушетки, встал на ноги и начал выполнять упражнения на гибкость, дабы проверить, как это тело приняло нового владельца.
В общем-то, всё было на удивление хорошо, тело было стройным и достаточно гибким. Была некоторая слабость в мышцах, но это и нормально для столь знатной особы.
Чувствовалась застарелая травма спины, но пока не определил, к каким нарушениям в организме это привело. Так что я упражнялся и пытался более чётко выстроить для себя картину этого мира.
Мне предстояло прожить неизвестно сколько в этом теле, а положение при Дворе стоило пока сохранять. Хотя тоже не понятно зачем мне это нужно, интриги иногда там бывают гораздо смертельнее чем яд или кинжал.