Глава одиннадцатая
После попойки у Александра я вернулся в покои, куда нас с Элли поселили в Гатчине. Елизаветы Фёдоровны ещё не было, и я прямо в одежде рухнул на кровать, будучи изрядно набравшийся коньяку.
Александр пытался меня подпоить и вызнать, как творю чудеса и можно ли их поставить “на поток”.
Но какими бы габаритами ни обладал бы царь, а мага ему все-таки не перепить. Сашу буквально отнесли четверо слуг, а меня просто сопроводили, чтоб не запутался в местных коридорах.
Но с каждой секундой мне становилось всё хуже и хуже, волны боли захлёстывали меня и в какой-то момент этой пытки сознание моё отключилось. Видимо, до меня добралось отравление эманациями боли и смерти, которые вместо нормальной магии наполнили мой источник, когда находился в больнице и в столице империи, что буквально пропитана смертью…
Меня качало на волнах боли. Яд, что сидел до этого времени в сосредоточии силы, начал проникать в магические каналы и жечь их. Чувствовал, что меня будто пронзает изнутри, раздирая и сшивая на живую заново.
И в какой-то момент моя личность будто бы растворилась в этой боли.
Приходил в себя я достаточно долго. Ощущения были подобны некоему тяжелому всплыванию из сновидения. Не мог понять, где я, кто я, почему мне так плохо и больно, так как болело буквально всё. Мне казалось, что болели даже волосы на бороде и кончики ногтей.
Но привычка взяла своё, разум начал структурировать информацию, которая была мне сейчас доступна.
Разобравшись со своей личностью, решил подать голос:
- Воды... – тихо прошептал я, и тут же моих губ коснулся поильник. Открыв глаза, увидел повторение картины, что случилась со мной в поезде.
Елизавета Фёдоровна давала мне напиться воды, вид у неё был растерянный и очень озабоченный.
- Серёжа! Как ты нас всех напугал! Что с тобой случилось? Ты двое суток лежал и бредил, и у тебя был сильный жар... - она меня о чём-то спрашивала и временами неосознанно произносила немецкие слова.
- Мария Фёдоровна сказала, что вы праздновали излечение Императора? Но чем он был болен?..
Я смотрел на неё и думал, что если у нас родится девочка, то будет изумительно красива.
- Ты опять глупо улыбаешься! - прервала мои мечтания возмущённая Элли: - Вы с Императором пьёте, а я сижу и не знаю, что с тобой происходит!
Из её глаз покатились слёзы, и она их промокнула взятым из рукава платочком.
- Милая моя Елизавета Фёдоровна, - проговорил я ещё слабым голосом, - Смотря на тебя, думаю, что у нас будут изумительной красоты дети! - произнёс с улыбкой я.
Элли смущённо улыбнулась и чуть порозовела. Мы ещё долго разговаривали, к нам приходил Сашин лакей справиться о моём самочувствии, потом пришёл слуга от Марии Фёдоровны, тоже справлялся о моём здоровье.
А я лежал и думал о своём источнике. Он остался, и даже каналы были целы. Их, конечно, прижгло, и они серьёзно болели, но главное - остались, а всё остальное поправимо.
На обед я не стал вставать, чувствовал в себе слабость после пережитого отравления. Элли сказала, что это коньяк и зря я его столько пил, разве можно сравниться в этом с Императором?
После обеда пришёл Саша, выглядел он бодро, настроение у него было явно отличное, и энергия била из него ключом. Но, увидев меня, он чуть растерялся и стал более сосредоточенным. Мы чуть пообщались втроём, а потом он очень тактично попросил Элли оставить нас наедине.