***
Сергей Синицин.
На самом деле я всерьез опасался, что первой поехавшей станет крыша. Не у здания, хотя сохранность и устойчивость данной конструкции тоже внушали серьезные опасения, а моя личная, в голове. Руки потряхивало, тушку бросало то в жар, то в холод, так что в какой-то миг я даже подумал, а не подхватил ли какую-нибудь инопланетную тропическую лихорадку. Хотя вряд ли – чтобы так быстро заболеть, надо микробов горстями жрать, запивая питательным раствором. Скорее уж аллергия какая могла вылезти на тот же огнетушитель… или местные ароматы. Запахов и впрямь хватало – сейчас, когда я начал обращать на них внимание. Пахло сырой землей, дождем, жарой, чем-то цветочно-фруктовым… что-то похожее было на Бали, но здесь и сейчас то ли все запахи словно через усилитель прогнали, то ли действительно взбудораженные нервы реагировали на каждую пылинку.
– Наверх или вниз? – Анатолий перегнулся через перильце и опасливо глянул вверх. – Лестница вроде целая.
– Вверх! – решительно сказал я и тут же поправился, – но сначала вниз. Пошли еще раз глянем… на этих. Думаю, при такой вентиляции фреон уже высквозило.
– Это еще зачем?!
– Затем, что за трупами потом вернуться могут. У многих дикарей своими покойниками разбрасываться не принято, духи предков не поймут и все такое.
– А если они сейчас вернуться? – идея спускаться обратно на первый этаж Блинову определенно не нравилась.
– Сейчас вряд ли, – заявил я с уверенностью, которой на самом деле не ощущал. – Драпали они со свистом, плюс куча подранков. Такое быстро не проходит. Пока отбегут на безопасное расстояние, отдышатся, с ранеными разберутся… в общем, час у нас всяко есть.
Убежденным Анатолий не выглядел, но спорить не стал. Вот уж воистину, добрым словом и пистолетом… не в том смысле, что я хоть на миг думал ему угрожать, просто его наличие грело душу не только мне. Патронов бы еще хоть пачку!
– А-а-а! Пристрели его!
– Кого? – не понял я.
– Этого… это… оно шевелиться!
У меня тоже шевельнулись волосы, когда тело давешнего гоблина снова дернулось, словно и впрямь собираясь встать. Я уже начал поднимать "макаров", но тут со стороны трупа раздалось недовольное чириканье и над трупом появилась небольшая мордочка то ли зверька, то ли ящерицы. Серовато-зеленая, с желтыми глазками-бусинками и широкой пастью с кучей мелких острых зубов.
– Вот з-зараза! – у напарника испуг тоже прошёл, сменившись злостью. – Понабежал уже… н-на..
Он попытался пнуть звероящерку, но та ловко уклонилась, отбежала на пару метров и снова зачирикала.
– Ты осторожнее с ним, – предупредил я Блинова. – У падальщиков на зубах какой только дряни нет. Прокусит штанину и аминь. Палку вон возьми, ну копье это…
Пока напарник развлекался охотой, я присел на корточки возле мертвого гоблина. В дохлом виде сходство с человеком даже усилилось. Мелкий, худой, ну так всякие пигмеи с бушменами тоже ростом не вышли. Да и мордой лица, в общем, тоже.
Из одежды на гоблине имелась набедренная повязка из плотной ткани, а также что-то вроде плетеной бандольеры с кармашками, по большей части пустыми. Детально изучать их содержимое я не рискнул, перейдя к следующему телу.
Этот гоблин был чуть поменьше, посветлее… и пожалуй, побогаче. По крайней мере тряпка у него на бедрах была шире и даже имела что-то вроде узора. Также у этого гоблина наличествовал нож из куска темного, похожего на сосульку камня и что-то вроде колчана с пучком то ли дротиков, то ли стрел. Скорее первое, потому что лука поблизости не наблюдалось. Впрочем, полезному предмету в суматохе мог приделать ноги кто-то из соплеменников. Как там у классика: "сам погибай, а товарищу валенки поносить дай!"