– А почему ты не нарисовал, что мы были частью большого города? Или как в клетке Фарадея спрятались? – подал голос Сергей, наблюдавший за моими художествами.
– Какой толк нам от привычной цивилизации, если она осталась где-то в ином мире? – пожал плечами я, наблюдая за реакцией дикаря на картинку трупов, скидываемых в глубокую яму. Против моих ожиданий, он не выглядел возмущенным таким переводом продуктов… Хотя ведь люди, лежавшие столько времени на жаре, должны были к настоящему моменту основательно подгнить... – Да и списывать наше спасение на везение, позволившее оказаться во время катастрофы в нужном месте, я не хочу. Пусть лучше считает это божественным промыслом или какой-то магией, на которую были способны лишь мы вдвоем… Да и места тут маловато осталось.
Жестами и мимикой спросив разрешения, полугоблин затер часть моих художеств и изобразил, как к уцелевшему корпуса НИИ подходят животные, а потом их навьючивает тюками, вынесенными из здания.
– Ну уж нет! – фыркнул Сергей, тоже вооружаясь ножом, который он держал в левой руке, поскольку правая его пистолет так и не выпускала, а глаза старшего лаборанта чуть не разъехались в стороны как у хамелеона, ведь он пытался пристально следить за всеми аборигенами сразу. – Кукиш с маслом этим зеленокожим, а не наши запасы!
Нарисованное на земле здание украсилось обрамлением из пламени, а для доходчивости Сергей продемонстрировал гоблинам высокий язычок огня, якобы вырывающийся прямо из его сомкнутого кулака, но на самом деле созданный незаметно сунутой в руку зажигалкой, предназначенной для экстренного поджигания импровизированной бомбы. Полугоблин скорчил рожу коррумпированного политика, оскорбленного грязными инсинуациями в свой адрес, а после стер лишнее и добавил к картинке новые детали. Один из слонопотамов стоял отдельно от остального скота, и рядом с ними появились две фигурки, видимо символизирующие меня и Синицына. Во всяком случае, тычки пальцем сначала в них, потом в нас как-то иначе интерпретировать было сложно. На предложенное животное мы должны были загрузить все, что хотели, а аборигены забрали бы оставшееся. А после этого караван пойдет в город, откуда и появился облаченный в броню полугоблин. И там нас якобы ждут не дождутся бутылки, жареное мясо на косточке, стопки монет и женские сиськи, удавшиеся художнику особенно хорошо.
Глава 5
Глава 5
Сергей Синицын.
— Губа у товарища явно не дура, хоть и не такая отвислая, как у клыкастика! – прокомментировал я художественные потуги полугоблина. — То есть мы типа отберем себе самое ценное, он загрузит остальное барахло… а потом бац по кумполу.
– Бац он может и сейчас! – заметил Блинов, нервно глядя поверх голов переговорщиков на толпу гоблинов. Пока что те держались в сотне метров позади парламентеров, но их становилось все больше и постепенно неровный строй вытягивался в полукольцо. – Ты только ему это не рисуй, не надо таких идей подавать!
– И не собираюсь.
Торговаться методом художественного тыка было довольно сложно – мелькнула даже мысль сходить в корпус за маркером и пачкой листов для принтера. Но во-первых, неизвестно, как бы вторая договаривающая сторона расценила такой уход посреди переговоров, а во-вторых… как бы не оказалось, что эта бумага тут дороже золотых побрякушек.
Кое-как мне все же удалось изобразить горку ящиков рядом с "нашими" двумя фигурками, аналогичную по размерам горку рядом с фигуркой гоблина и затем для убедительности потыкал в пальцем в рисунок и собеседника. Тот вполне по-человечески – и ожидаемо – скривился и даже рисунок мумаков, обдирающих недостроенное здание, особой радости ему не добавил.
– У тебя в роду случайно евреев не было? – шепотом осведомился я. – Ну или там еще каких-нибудь семитов?
— Да вроде нет, – удивленно вскинулся Блинов, – разве что татары… а с чего такой вопрос?