— Что ж, маэстру, а вот и наш транспорт, — проговорил Скавр, который и являлся организатором этого побега. — Капитан Долабелла- наш человек. Ортодокс!
На самом деле, опрятная речная плоскодонная барка выгодно отличалась от окружающей замызганной и пошарпанной действительности. Свежеокрашенные борта, чистота на палубе и молодцеватые члены экипажа в добротной одежде и кожаных доспехах — все это представляло собой предмет гордости для матерого речного волка, капитана. Он явно любил свое дело, свой корабль и своих людей.
Этот суровый мужчина с обветренным лицом, колючей седой бородой и коротко стриженой головой встречал Аркана и его свиту у сходней, на деревянном, почерневшем от времени причале.
— Это честь для меня, ваше высочество, — маэстру Долабелла коротко кивнул и сделал широкий жест рукой. — Я, мой корабль, мои люди — в вашем распоряжении. Виват, Аркан!
Буревестник спешился, не чинясь подошел к единоверцу, крепко пожал ему руку и хлопнул речника по плечу:
— С нами Бог!
— С нами Бог, а мы — с герцогом, — ухмыльнулся капитан. — Добро пожаловать на борт.
Рубон не зря прозвали Великим. Главная имперская река имела ширину от двух до четырех верст, изобиловала островами, глубокими омутами, быстринами… По-весеннему полноводный, Рубон был пригоден для судоходства, хотя и представлял собой опасность для неопытных корабельщиков. Однако и маэстру Долабелла, и его команда, состоящая из двух десятков воинственных и умелых ортодоксов, дело свое знали туго.
Искусно пользуясь парусом и, где надо, веслами, речники вели судно к противоположному берегу.
— А ну-ка! — Рем, убедившись, что лошади надежно устроены в трюме, скинул с плеч плащ и подошел к гребной скамье, где веслом орудовал крепкий светловолосый парень, чьи щеки еще не знали бритвы. — Подвиньтесь, маэстру!
Скавр, Сухарь, Ослоп, Гавор и Тимоня переглянулись, а потом старый каторжанин, который знал Аркана с той самой злосчастной ночи в трюме корабля популярских вербовщиков коротко выдал:
— Пст! — и двинул к соседнему руму — гребной скамье. Он просипел: — Мы на корабле, маэстру. Такое правило — гребут все!
Капитан Долабелла уважительно хмыкнул, когда герцог и его охрана расселась рядом с членами экипажа, а потом Аркан хохотнул и прокричал:
— Хоп!
— Давай-давай! — откликнулась вся команда и пассажиры, наваливаясь на весла. — Веселее загребай!
— Хоп!
— Давай-давай!
— Герцога на рум сажай!
— Хоп!
— Давай-давай!
— Оптиматов унижай!