— А дальше?
— Через двадцать минут рассветёт и можно будет выдвигаться в направлении Нижнего Новгорода. Правда, сначала надо будет добить зомби, — продолжил я, быстро просмотрев сообщения, — Так как Система записала на мой счёт одиннадцать монга, а их там было несколько больше. Не меньше пятнадцати особей.
— А что будет с демоном?
— Скорее всего, он будет нас преследовать. Токри считается самым мстительным из всех младших демонов. Однако днём его возможности будут сильно ограничены, а вечером нам нужно будет искать удобное и безопасное место для ночлега. Я бы предпочёл запереться в бункере или банковском хранилище, чтобы спокойно повысить свой ранг и пройти обучающий курс, но вряд ли у нас получится найти что-нибудь похожее, так что снова придется довольствоваться гаражом, или каким-нибудь подвалом.
— Н-да, — Макс погрузился в размышления, усевшись на свою кровать, а я ещё раз прочитал сообщение от Системы. Опять у меня излишки баллов…
*
— Ну так, значит, подхожу я к этой крале и спрашиваю… — пока мелкий уголовник по кличке Шнырь неутомимо травил остросюжетные небылицы о своих постельных приключениях, сидевший напротив него Сергей Бергман, плотно зажатый между своими товарищами, грустно размышлял о своей глупости, которая привела его в плотно набитую камеру вагонзака.
«Довыделывался, мля, умник! — в очередной раз мысленно вздохнул парень, прислушиваясь к мерному перестуку колес поезда, который его увозил сейчас в неизвестном направлении, — Сидя ссать не нравилось! А теперь придётся ходить на толчок по расписанию, пока в ящик не сыграю. И вот какого хрена я за Михой поперся⁈ Знал ведь, что он за человек! Ясно же было, что его неуёмная энергия и безбашенный оптимизм до добра не доведут. Да ещё и Ксюху за собой подтянул. Интересно, что там с ней?».
— Как ты думаешь, куда нас везут? — вполголоса спросил Игорь Гусев, который сидел справа от Сергея, у самого окна, которое сейчас было наглухо заварено стальным листом.
— Я же тебе уже говорил, что грузили нас на севере Москвы, значит везут куда-то на север, — так же тихо ответил Бергман, — Мурманск, Архангельск, Воркута. Новых вариантов у меня не появилось. Окно-то ведь заварено. А конвойные молчат…
— Холодно там, наверное, — вздохнул Игорь, который, по всей видимости завел разговор просто от скуки.
— Ничего, кинут в самое пекло, согреемся, — подал голос Дима Федотов, сидевший слева.
— Угу, согреемся, — согласился Сергей, после чего все снова замолчали, и он опять погрузился в горестные воспоминания о постигшей его катастрофе.
Сразу после того, как на окраине Петровской Заречки всю их дружную компанию задержали спецназовцы ФСБ, там же без промедления, под прицелом автоматов всех членов несостоявшегося клана заставили открыть приложение «Игры» и отдать все системное имущество и деньги, позволив оставить себе только системные костюмы, которые были надеты на них в этот момент.
Далее у ребят конфисковали смартфоны и планшеты, а затем всех задержанных под усиленным конвоем, как опасных преступников, доставили в здание областного управления ФСБ, где приступили к тщательным допросам. Тогда он видел Ксению в последний раз, в тот момент, когда её проводили мимо него по коридору. У его любимой девушки был такой жалкий и затравленный вид, что при каждом воспоминании об этом, сердце парня обливалось кровью и наполнялось злостью на Миху, по вине которого они все оказались в этой ужасной ситуации.
На следующий день эфэсбэшники всех четверых парней посадили в автозак и вместе с колонной батальона спецназа без каких-либо приключений доставили на северную окраину Москвы, где посреди ночи их без каких-либо объяснений погрузили в тюремный вагон, напихав в одну камеру, размером с купе, двенадцать человек.
В ходе дальнейших разговоров с сокамерниками выяснилось, что здесь собраны молодые парни из Москвы и Подмосковья, которых в последние пару дней задержали за различные правонарушения, после чего им было объявлено, что они мобилизованы для защиты Родины от инопланетных вторженцев. Но куда их везут, никому не сказали. Да и сейчас всё ещё неизвестно, куда направляется этот состав. Окна наглухо заварены, конвоиры молчат.
Его печальные размышления были прерваны заполошной стрельбой, раздавшейся снаружи поезда.
— Опять конвойные от тварей отстреливаются, — прокомментировал Шнырь, сидящий напротив, — Третий раз за день. Нет, чтобы дать нашей братве по копьецу, да и отправить в сражение, добывать ликты в честном бою. Ведь мы теперь вроде как защитники Отечества!
— Ага, размечтался! Как же, отправят в тебя в бой, чтобы ты сразу слинял! — весело хохотнул его сосед по нарам — широкоплечий коротко остриженный парень с холодным взглядом по кличке Сява.
— Ну так слинять… — что хотел сказать Шнырь, никто из невольных пассажиров так и не услышал, так как из-за внезапного резкого торможения всех обитателей полки, где сидел Сергей, швырнуло к противоположной стене, туда где сидели Шнырь и Сява.
Раздается многоголосая ругань.
Вагон с треском и грохотом заваливается набок. Комок тел швыряет на боковую стену, которая теперь стала полом. Бергман оказывается среди барахтающихся сокамерников. Ругань дополняется криками боли и стонами.
Вагон, продолжая скользить в лежачем положении, с треском несколько раз бьётся обо что-то, подскакивает, перетряхивая груду воющих и копошащихся тел, а затем останавливается.