Он сцепляет руки под бицепсами.
— Я нанял частного детектива.
— И ты проделал весь этот путь из Нью-Йорка, потому что я не отвечала на твои звонки?
— Нет, Джеймс приехал на машине. Я прилетел на самолете.
— В такой шторм? — Это кажется рискованным.
Он смотрит мимо меня и переминается на ногах.
— Не совсем.
— Почему ты приехал сюда?
Хейс направляется к своему портфелю и достает папку.
— У меня есть новости по нашему контрпредложению. — Он кладет папку на стол и открывает ее.
— Ты проделал весь этот путь, чтобы показать мне контракт?
— Ты. Не. Отвечала. На. Мои. Гребаные. Звонки.
Надеюсь, он не видит, как на моих щеках вспыхивает румянец смущения.
Хейс бросает передо мной несколько страниц.
Я щурюсь в тусклом свете, пытаясь прочесть документ.
— Они приняли наше предложение, Несс.
— Они приняли наше предложение, — оцепенело повторяю я, надеясь, что произнесенные вслух слова помогут моему мозгу осмыслить услышанное. Я должна что-то почувствовать. Волнение или... что-то еще, кроме странной отрешенности.
— Если ты все еще заинтересована в продаже, все, что тебе нужно сделать, это подписать. — Он закрывает папку и придвигает ее на пару сантиметров ближе ко мне. — Подумай об этом. У тебя есть тридцать дней на ответ.
Я беру контракт и прижимаю его к груди, словно используя как щит.
— Значит, ты здесь по официальному делу? Как мой юрист?
— Ты этого хочешь, Несс? Чтобы я был только твоим юристом?
Я прочищаю горло.
— Ничего не изменилось. Твоя карьера, твоя семья — все это в Нью-Йорке, а моя жизнь здесь.
Он торжественно кивает.
— А что, если бы все изменилось?
Я уже качаю головой.
— Я не могу уехать из Колорадо. Я останусь здесь, рядом с Хейван. В конце концов, тебе придется вернуться домой, на работу и...
— Нет. — Он придвигается ближе. Отрывает папку от моей груди и кладет ее на стойку, а затем берет мои руки в свои. — Что, если работа больше не будет проблемой, а дом будет ближе, чем Нью-Йорк?
— Ближе? Насколько ближе?
Он пожимает одним большим плечом.
— Около шести километров.
Мои пальцы судорожно сжимаются в его хватке. Сердце бешено колотится о ребра.
— Почти шесть сотен?
— Шесть километров, детка. — Его взгляд темнеет. — Я сказал себе, когда вы с Хейван вернулись в мою жизнь, что ни за что не позволю вам двоим снова уйти от меня.
— Снова... — Мои мысли разбегаются в разные стороны, чтобы успеть осознать. — Твоя работа, ты...
— Я уволился.
— Ты уволился?!
— Ты собираешься повторять все, что я говорю?
— Подожди. — Я спотыкаюсь и иду к ближайшему месту, где можно присесть. Снаружи все еще бушует гроза, молнии сверкают за окном, а гром сотрясает стены — точно так же, как слова Хейса сотрясают меня. — Ты бросил работу, чтобы переехать сюда?
— Именно это я и говорю, — медленно произносит он, словно это поможет мне понять.
— Ты уволился из «Норт Индастриз» и переехал в Маниту-Спрингс, штат Колорадо?
— Это становится утомительным, Несс.
— Твою мать. — Я задыхаюсь. — Твою мать, твою мать. — Хейс. Мой Хейс. Он здесь. Навсегда. Он переехал в этот крошечный городок, чтобы быть ближе к Хейван и ко мне. — О, боже мой, — выдыхаю я. Поднимаю на него глаза, и его выражение лица в равной степени озабоченное и настороженное. — Поместье Уитни.
Он хмыкает.
— Ты его купил.
— Мой агент по недвижимости сказал, что это самое милое место в городе.
Я хмурюсь.
— Но поместье продали несколько недель назад. — Донна рассказала мне о продаже во время нашей первой обеденной встречи.
— Да, я бы приехал раньше, но нужно было сделать все, чтобы дом стал пригодным для жизни. Ты знала, что в нем не было лифта? Кому, черт возьми, хочется каждую ночь подниматься на три лестничных пролета, чтобы лечь спать?
— О, черт, — кричу я, когда волна свежих слез беспомощно катится из моих глаз. Их невозможно остановить. Они падают без стеснения и совершенно неконтролируемо.
Хейс притягивает меня к себе.
— Пожалуйста, скажи мне, что это счастливые слезы. — Его голос мягкий и нежный. Когда плач не стихает, он подхватывает меня на руки и несет в гостиную.
Садится на диван и усаживает меня к себе на колени, целует мои волосы и лоб и прижимает меня к себе.
— Все хорошо. Я здесь. И больше никогда не дам тебе повода убегать от меня. Клянусь своей жизнью. Я люблю тебя. Теперь я здесь. Навсегда, если ты меня примешь.
— У тебя... нет... работы... — выдыхаю я, задыхаясь.
— Пока нет. Я тут подумал, что Маниту-Спрингс не помешал бы хоккейный каток.
— Ты бросил все — свой дом, свое семейное наследие, чтобы быть здесь, с нами?
Он берет меня двумя пальцами за подбородок и смотрит мне в глаза.
— Я отказался от всего восемнадцать лет назад. Я здесь и умоляю вернуть мне все обратно. Мое семейное наследие — это ты и Хейван. Я никогда ничего так не хотел за всю свою жизнь. Сколько себя помню, если я чего-то желал, то это было в моих руках. Но впервые в жизни, прямо здесь и сейчас, я чувствую, что у меня есть гораздо больше, чем я заслуживаю.
— Ты это серьезно? Ты действительно здесь? Со мной?
Он усмехается.
— Позволь мне прояснить... Я хочу жениться на тебе, Несс. Хочу готовить тебе утренний чай и выносить мусор. Хочу спорить с тобой о том, что у нас будет на ужин, и целовать тебя, когда ты сердишься. Хочу сидеть с тобой на крыльце и... и.., — хмурит брови он, — я не знаю, делать то, что люди делают на крыльце.
Я слегка смеюсь, и он крепче прижимает меня к себе.
— Я хочу услышать еще много такого смеха. Больше всего мне хочется просто жить с тобой. А если все это не подходит? Если ты хочешь просто быть другом? Я все еще здесь, в этом городе, с тобой.
— Наблюдать за закатами, пасущимися оленями, распускающимися цветами и надвигающимися штормами. Пить вино и ужинать, играть в игры или вообще не разговаривать. Слушать музыку, строить планы на будущее или смотреть на звездное небо.
— Что?
— Крыльцо. Вот чем бы мы занимались. И я хочу этого. Всего этого, с тобой.
ГЛАВА 34
Хейс
Я держу Ванессу на коленях, пока мои ноги не немеют, а буря не переходит в мелкий дождь. Электричество в ее доме все еще не работает, но свет свечей создает идеальную атмосферу. И я задаюсь вопросом, не переоценивают ли электричество.
Я боялся, что она откажет мне. Скажет, что боль, которую я ей причинил, слишком велика, чтобы простить. Но не шутил, когда сказал ей, что все равно останусь здесь. Чего не сказал ей, так это того, что если она отвергнет будущее со мной, то я не откажусь от попыток.
Я пробыл в Маниту-Спрингс всего день, но неделю назад сюда прилетели несколько сотрудников из Нью-Йорка, которые помогли мне обустроить новый — или, скорее, очень старый — дом.
Первоначальные владельцы, семья Уитни, иммигрировали из Англии после Гражданской войны и занялись развитием железных дорог. Они поселились в маленьком городке и построили многоуровневый дом во французском провинциальном стиле. Построенный из камня и кирпича, дом имеет три этажа с крутыми скатными крышами и большим количеством каминов, чем ванных комнат. Восемь спален и девять ванных комнат, это больше, чем мне нужно, но сад просто идеален. Окруженный богато украшенными железными воротами, он выглядит как картинка из одного из журналов, которые Александр ненавидит читать.