– Раненый?! Юноша?! О, Создатель, как же я мог заснуть! – хватаясь за голову, сокрушенно пробормотал Осленок. – Простите, госпожа, все исправлю! – и опрометью кинулся к двери.
Но его остановил резкий окрик Феи.
– Да, госпожа?
– Осленок, растяпа ты эдакий, очки–то свои забыл!..
Затем Фея полетела навстречу Котенку и Щенку, а Осленок принялся топить баню. Надо сказать, что от него при этом не требовалось прилагать больших усилий. Подчиняясь приказу Феи, деревянные тазики один за другим, как неуклюжие утята, сами заковыляли к реке, в печи вспыхнуло магическое, не требующее дров, голубое пламя. Осленку оставалось только следить за происходящим, указывая, куда вставать вернувшимся с ношей тазикам, куда выливать воду и все в таком роде. А потому, когда, наконец, подошли остальные Зверята, Осленок с нетерпением дожидался их на крыльце с зажженным фонарем.
Зверята, забавно пыхтя, втащили носилки внутрь и положили юношу на широкую лавку, застеленную непромокаемым матрацем. Фея с беспокойством следила, чтобы они поместили его со всей возможной осторожностью, но напрасно – Зверята свое дело знали. После чего Котенок деловито повернулся к Фее и, для храбрости слегка кашлянув в плюшевый кулачок, важно сказал:
– Ну, все, хозяйка, дальше мы со Щенком разберемся сами. Незамужним девушкам тут не место. Так что, извиняйте! – и с этими словами довольно бесцеремонно захлопнул дверь перед самым ее носом! Фея, покраснев как пион, однако, промолчала и села тут же, рядом, на принесенную табуретку. Потянулись бесконечно долгие минуты ожидания.
Когда Зверята окончили мыть юношу и обновлять ему повязки, Фея уже выходила из себя от нетерпения.
– Ну что так долго?! А вдруг он умрет?! Вы осмотрели его раны повнимательнее?! – скороговоркой выпалила она, завидев промокших до нитки Зверят, которые кубарем вывалились из парной бани.
– Обижаешь, хозяйка, м–р–р–мяу! – деловито и важно произнес Котенок, облизывая розовым, жестким как щеточка, язычком основательно промокшую плюшевую шкурку. – Осмотрели! Кроме переломов и сотрясения мозга, не считая ссадин и царапин, ничего нет…
– В общем, жить будет, а–ав!!! – радостно тявкнул Щенок и затрясся всем своим телом, обдав всех стоящих, в том числе и саму Фею, потоком брызг, отчего тут же, впрочем, получил от Котенка по шее.
Но Фея даже не обратила на это внимания. Она благочестиво сложила ручки на груди и зажмурила просиявшие от радости лучистые небесно–голубые глаза:
– Слава Создателю, он жив… – еле слышно шепнула она, но уже через несколько мгновений лицо ее приняло опять серьезное и озабоченное выражение, и она снова перешла на привычный язык команд: