Наконец я понял, что именно с нами происходит. Дело было в расстоянии. Последнее сжималось и расширялось. Снизу я привожу схему моего понимания происходящего…'
Снизу находился рисунок, линия, возле которого была цифра: 5 см = 5 км километров. Посредине этой линии размещались две точки, расстояние между. Возле них тоже были цифра: 2 см = 50 км.
Более чем наглядная демонстрация. По всей видимости, другой Тиберий попал в странную зону «расширенного пространства», где некоторые участки оставались нормальными, а другие становились такими протяжёнными, будто карту увеличили в десятки раз.
Более того, в своих дальнейших записях Натаниэль говорил, что вскоре осознал истинную природу данного места: это был лабиринт. Лабиринт, преградой в котором служило расстояние.
С нашей точки зрения другой Тиберий находился всего в тридцати или сорока километрах, но сам он преодолел значительно большее расстояние.
Это… было не самое приятное известие.
Натаниэль писал, что попытается понять истинную природу данного лабиринта и составить примерную карту последнего, и что до тех пор советует нам держаться на расстоянии. С его стороны это был разумный совет.
Вскоре в дневнике действительно появилась и стала разрастаться карта. Судя по всему, Натаниэль выбрал наиболее разумную тактику и решил «на ощупь» проверять протяжённость предстоящего маршрута. Когда последний удлинялся, он возвращался назад и искал другую «точку входа».
Дело это было муторным и довольно утомительным; вскоре он стал использовать своё первое сокровище: стеклянную сферу. Однако последняя требовала огромное количество песка лайма, особенно теперь, когда появилась необходимость перемещаться на такие огромные расстояния.
В один момент стало понятно, что тащить таким образом два корабля было совершенно нецелесообразно. Следовало ограничиться единственным судном.
Вскоре мои матросы заметили на горизонте Гамут. Вернее сказать, его копию. Последний вернулся в нормальные воды, в то время как флагманское судно продолжало кропотливо пробираться через запутанные морские лабиринты.
Наконец Натаниэль написал, что, кажется, они таки нашли из него выход. Я немедленно скопировал его карту и передал её нашему навигатору, после чего Тиберий устремился вперёд на всех парусах.
Нам всё равно пришлось потратить некоторое количество песка лайма, — ибо Тиберий почти всё время своего путешествия находился посреди неба, — и тем не менее всё это время я пополнял запасы последнего, используя ресурсы своего тумана, а потому к моменту, когда мы снова заметили другой Тиберий, что случилось довольно скоро, ибо всякий лабиринт превращается в обыкновенную извилистую дорожку, когда у тебя есть карта, наши запасы лишь немного уступали тем, которые хранились в трюме в самом начале нашего путешествия.
В свою очередь у другого Тиберия нехватка была значительное более серьёзной, настолько, что, когда мы поравнялись, Натаниэль изъявил желание со мной поговорить.
Беседа наша происходила в полдень, на его корабле — футбольные правила, после первого тайма команды меняются воротами. Некоторое время Натаниэль расхаживал по своей каюте, затем бросил на меня мрачный и пристальный взгляд и сказал:
— Стреляться будем на лодках.
— А?
…Мои ожидания от данной беседы были несколько другими. Я думал, что он будет просить одолжить немного драгоценного песка, поскольку свой ему пришлось израсходовать на прохождение лабиринта, и даже собирался согласиться на его просьбу, хотя бы потому, что для такого гордого человека, каким был Натаниэль, она была чрезвычайно унизительной, но у последнего очевидно были другие мысли.
— Вы, моя копия, — сказал он, — прекрасно понимаете, что в данный момент именно песок, не корабль, представляет для нас наибольшую ценность; если бы не он и не сокровища, мы бы никогда не смогли добраться настолько далеко. И тем не менее мои запасы почти иссякли. Ваши, думаю, тоже.
Тиберий — большое судно. Он может уместить и мою, и вашу команду. Нам следует объединить наши запасы песка и уничтожить либо наши, либо ваши сокровища, чтобы ещё немного их пополнить. Но кто из нас пойдёт на эту жертву? Вы, копия, должны понимать, что у корабля может быть только один капитан. Именно поэтому я предлагаю стреляться. Победить заберёт всё и, я надеюсь, это позволит ему добраться до Сердца Семи Морей, — произнёс Натаниэль.
Я медленно кивнул.
Действительно, в иных обстоятельствах его предложение было бы логичным.
Сейчас… Хм. С одной стороны, я бы мог поделиться с ним собственным песком; с другой, мои запасы тоже нельзя было назвать бесконечными, и к тому же я не совсем мог доверять ему, своей копии (вернее сказать копии Натаниэля). Что если всё это был хитрый план? Вероятность этого была не слишком высокой, но смертоносной.
— Вы будете робеть? — спросил Натаниэль. — В таком случае я забираю назад своё предложение. Робкий капитан никогда не сможет осуществить эту миссию.
— Нет, — ответил я погодя. — Не буду.
— Тогда…