Выходить куда-либо совершенно не хотелось, а съеденной пищи было так много, что можно смело пропустить ужин, поскольку это вполне допускалось местной традицией после слишком продолжительного и обильного обеда. В дверь несколько раз осторожно стучались, но прошло слишком мало времени после приёма пищи, чтобы задумываться о чём-то существенном. К тому же Олег дремал и был готов открыть дверь лишь своему старшему товарищу или самому хозяину усадьбы.
Как это иногда бывает, дремота плавно перешла в сон, и когда молодого человека разбудил очередной стук в дверь, то он пошёл открывать, пребывая в уверенности, что слуга будит его перед завтраком. Действительно это был слуга, точнее служанка, которая озвучила просьбу своей госпожи прийти к ней для беседы. Попаданец настолько удивился этому, что даже не спросил, кто именно его ожидает и прикрыл дверь лишь для того, чтобы приодеться.
Пройдя по коридорам и лестницам, Олег вошёл в какое-то помещение и смог разглядеть ту, которой приспичило поболтать с ним. Диана сидела за каким-то музыкальным инструментом, похожим на фисгармонию, и силилась сыграть какую-то мелодию, но получалось настолько плохо, что даже девочка понимала тщетность своих попыток.
— Умеешь ли ты играть на таком инструменте? — без всяких предисловий и взаимных расшаркиваний спросила малолетняя проказница.
— Нет, — искренне ответил попаданец. — У меня раньше неплохо получалось перебирать гитарные струны, но это было так давно, что я не возьмусь повторить это в чём-либо присутствии даже под страхом смертной казни.
Диана захлопала своими густыми чёрными ресницами и заразительно рассмеялась своим высоким голосом, похожим на перелив колокольчика.
— Мне вчера принесли подарок, — и девочка бросилась показывать куклу с фарфоровой головой. — Говорят, что её сделали где-то на востоке и она стоила моему отцу кучу монет.
Олег из вежливости взял игрушку в руки и, заметив, что она действительно больше похожа на изделие восточных мастеров, поцокал языком, отметив красивое шёлковое платье. Девочка благосклонно кивнула и ринулась показывать все свои игрушки, а молодой человек, осматривая их, думал про себя о том, зачем его позвала сюда эта непоседа.
Нельзя сказать, что данная встреча его утомляла. Наоборот, девочка ему очень нравилась и даже разница лет в пятнадцать нисколько не смущала Олега. Его всегда раздражало, когда в книгах попаданцы рефлексировали и называли себя педофилами, оказываясь в обществе шестнадцатилетних девушек, — а это тот возраст, когда даже в СССР можно было выходить замуж. Этих книжных персонажей оправдывало лишь то, что они были шестидесятилетними стариками, волей случая попавшими в молодые тела. Как ни крути, а сознание изменить очень сложно.
Конечно, Диане было тринадцать, и это лишь немного меняло ситуацию, поскольку в Ромейской империи, как и во многих земных средневековых государствах, такой возраст был приемлемым для бракосочетания. Вот и сейчас, невольно замечая начавшую оформляться девичью грудь, Олег испытал определённый интерес, а затем и лёгкое возбуждение, что сразу же стало причиной некоего физиологического процесса. Заметила ли это Диана или нет, было непонятно, но показ игрушек был прекращён. Она стала расспрашивать мужчину о тех землях, где он побывал, а потом неожиданно попросила рассказать какую-нибудь историю, популярную на его родине.
Попаданец никогда не замечал за собой умения придумывать какие-то сказки и без долгих раздумий, нисколько не подумав о последствиях, как помнил, пересказал «Ромео и Джульетту». Что он полный дурак, Олег понял, когда на глазах девочки навернулись слёзы и она, уткнувшись в подушку, зарыдала в голос. Что делать в этой ситуации, мужчина не знал и взяв колокольчик, находившийся на столе, позвонил.
Почти сразу вошла прежняя служанка, и пришлось смущённо объяснять причину грозящего появиться в комнате потопа. Удивительно, но через пару минут, заслышав странный шум, заявилась Лорен и вопросительным взглядом заставила объяснить причину увиденного. Когда молодой человек начал объяснять суть происходящего, девушка неожиданно взяла его за руку и потянула в коридор, а потом они оказались в её комнате, в которой старшая дочь правителя Крэ вышивала гобелен вместе со своей служанкой.
Попаданец понял, что окончательно попал, когда в ультимативной форме было озвучено требование повторить ранее рассказанную историю. Отнекиваться показалось неправильным, поскольку тогда ничего не мешало разгулявшейся женской фантазии самой придумывать всё, что могла услышать её младшая сестра.