* * *
Тем временем на другом конце стола профессор Слива и преподобный Грин зачарованно смотрят на Джесс, которая увлеченно ковыряется в еде. Небольшая стена из жареного картофеля, пастернака и моркови была сдвинута к одному краю ее тарелки, образуя запретную зону для углеводов.
«… и дело в том, что именно эта компания заботилась о нем на протяжении всей пандемии, понимаете? Я имею в виду, что его менеджер начал процесс — план улучшения, как мы его называем, но на самом деле это просто куча препятствий, чтобы вызвать дисциплинарное взыскание, — но это было раньше. Он был первым, кто ушел в отпуск, и можно подумать, что он будет благодарен. Но нет, он вернулся, и проблемы стали еще серьезнее, потому что теперь у него проблемы с уходом за ребенком. Конечно, мы гордимся тем, что являемся работодателем, ориентированным на родителей, что является отличным пиаром и все такое, но это создало нам небольшую проблему. Видите ли, его ребенок плохо себя чувствует — какое-то заболевание костей или что-то в этом роде, — и было бы плохо выглядеть, если бы мы просто уволили его отца без чего-то действительно ясного. Ну, мы подумали, что нас обманули. Но потом, в декабре, мы обнаружили, что он использовал свою рабочую кредитную карту для оплаты медицинского обслуживания крошечного Тима. И это уже грубая халатность, не так ли? Убрали его из зарплаты к Рождеству, и удачи ему в попытках оплатить трибунал. Счастливого, черт возьми, Рождества, подумали мы! Конечно, все это конфиденциально».
«Какая вольность, после всего, что вы для него сделали», — говорит профессор Плам. Молодежь в наши дни так чертовски права. Думают, что им обязаны дать работу».
«Радует, что я индивидуальный предприниматель», — говорит преподобный Грин. У меня бы сердце разорвалось, если бы кто-то сделал мне такую подлянку. Мне нужно, чтобы люди были со мной откровенны, знаете ли. Так что здесь только я, и это меня вполне устраивает. Хотя я бы не отказался, чтобы кто-то вел мои счета».
«В том-то и дело, что в малом бизнесе приходится быть универсалом». Профессор берет бутылку красного и наполняет бокал Джесс. Он подносит бутылку к свету, чтобы оценить, сколько осталось, а затем выливает остатки и наполняет ее стакан почти до краев.
Обычно я не пью красное, — хихикает Джесс. Только когда очень холодно, как сейчас. У меня ужасно красные губы. Неужели я…? Она показывает на свои почерневшие губы.
«Не то чтобы я заметил», — говорит преподобный Грин.
И тут она замечает, что у него самые пленительные серо-зеленые глаза. Их цвет словно меняется на свету, как внутренняя поверхность раковины. Его высокие скулы отбрасывают глубокие, грубые тени, а щетина темнит его фонарную челюсть. Он — громадный мужчина, широкоплечий, с толстыми руками, стягивающими его рясу у бицепсов, и руками, которые делают все, к чему он прикасается, похожим на детскую игрушку. Но глаза у него мягкие, умные и сострадательные. Он ей не по вкусу, но, как сказал бы Стив, разнообразие — это приправа к жизни…
«Хороший аппетит у вашего парня», — говорит профессор Плам.
Он, конечно, умеет откладывать. Иногда кажется, что у него полые ноги».
Принести вам еще? Профессор смотрит на тарелку Джесс: мясо исчезло, но все остальное осталось почти нетронутым.
Я не могу, — говорит она. Не хочу, чтобы в итоге получился большой и раздутый».
Глупости, — весело отвечает профессор Плам. Вам нужно немного мяса, чтобы не замерзнуть этой зимой. Тебе ведь нравятся дьяволы на лошадях, не так ли? Давай я принесу тебе еще.
Можно мне еще капусты, пока вы не спите? Я имею в виду кусочки бекона, может быть, меньше ростков». Профессор уходит на другой конец стола, оставляя ее с преподобным Грином. Что ж, думаю, никто не соблюдает диету в декабре.
Я предпочитаю иметь что-то, за что можно ухватиться, — говорит он. Его голос низкий и глубокий, почти мурлыкающий. Эти слова предназначены только для ее ушей.
Джесс подносит бокал к губам и смотрит на него поверх ободка. На его губах играет легкая улыбка, и она замечает, что губы у него пухленькие и покусанные. Он по-мальчишески смотрит на нее, и она чувствует, что ее щеки вспыхивают.
* * *
Тем временем Ниш и Эффи были предоставлены сами себе.
«Как вам брокколи? говорит Ниш.