Белые полупрозрачные занавески нежно касались Олиных рук при каждом вздохе осеннего ветра. Было тихо и свежо. Когда Оля жила дома, так бывало только если она просыпалась раньше всех. Но оставаться в одиночестве у нее никогда не получалось долго. Если не просыпались мама и папа, то обязательно через некоторое время вслед за Олей вставали и братья. А уж когда не спят эти двое, то и всему дому не долго остается лежать в кроватях.
Оля вдруг поняла, что уже в третий раз пытается прочитать один и тот же абзац. Она закрыла книгу и, подперев кулаком щеку, уставилась в окно. Со своего ракурса Оля хорошо видела корпус третьего курса, несколько домиков, в которых жили директор, завучи и прочие высокопоставленные в КОНе лица. А за всеми ними виднелась гладь странно-моря.
Прошло не так много времени, а она уже соскучилась за семьей. Конечно, условия, в которых Оля теперь жила, были гораздо лучше. Но здесь она не чувствовала себя нужной. Казалось, все кроме нее куда-то спешат, делают что-то важное. А она не занимается ничем таким, из-за чего стоило бросать маму, которой, вероятно, одной сейчас очень тяжело следить за оравой мужчин и крошкой-сестрой.
Оля бы впала в анабиоз, чувствуя себя плохой дочерью, но вдруг она услышала, как хлопнула дверь библиотеки. Доселе в помещении находилась только она, спрятавшаяся за занавесками, и Розалина, которая заполняла какие-то бумажки.
— Доброе утро, Розочка!
Со своего места Оля не могла видеть вошедшего, но голос был мужской и смутно знакомый.
— О, привет! — сказала Розалина, оторвавшись от записей. Она глянула на запястье, опоясанное часиками на тонком кожаном ремешке, и сказала: — Что-то ты сегодня поздно. Я думала, что ты уже и не заглянешь.
— Утомили меня за неделю. Решил хоть раз в жизни выспаться.
Розалина негромко рассмеялась.
— И как, получилось?
— Куда там…
Теперь захихикали оба, но как-то не весело.
— Понимаю, — сказала Розалина. — Ты просто так? Или по делу?
Новоприбывший наконец-то сменил положение в пространстве. Он подошел ближе, и Оля увидела его спину.
— Возьму, наверное, что-нибудь…
Он развернулся, и Оля едва не закричала. Это был Миша! Без фирменной жилетки и рубашки его было не узнать. Сегодня, наверное, в честь выходного дня он сменил свой официальный наряд на широкую футболку и спортивные штаны. Несмотря на это, вид Миши был все таким же представительным. «Наверное, из-за очков» — подумала Оля.
Она вжалась спиной в стену и замерла, стараясь не дышать. Несколько ночей она безрезультатно искала его по снам и уже отчаялась. И вдруг в реальности он нашелся так быстро! Но Оля не была готова говорить с ним вживую. Все-таки сны были каким-то отдельным миром, где она чувствовала себя в разы комфортнее и оттого смелее.
Миша ее не замечал. Он прошел к стеллажам и скрылся за полками не останавливаясь, чтобы поглядеть в окно, чему Оля была очень рада.
— Хотя, знаешь, — крикнул он из-за полок. — С начала учебного года я только один раз смог почитать… И то меня прервали.
«О БОЖЕ, О БОЖЕ, О БОЖЕ» — проносилось в голове у Оли. — «Это же он про меня!»
— И кто же посмел сотворить сие бесчинство?
Если бы Оле хватило духу выглянуть из-за занавесок, то она бы заметила, что Розалина улыбается. Даже по нарочито возвышенному тону Оля не поняла, что это была шутка и теперь чувствовала себя едва ли не преступницей.
— Первачок, — сказал Миша и Оле очень не понравилось, как пренебрежительно было брошено это слово. Хотя, может, ей показалось. — Представляешь, залезла прямо в мой сон, еще и права качала.
«Все, капец!» — подумала Оля. Она не могла видеть себя со стороны, но была уверенна, что ее щеки стали такими же бардовыми, как книга на коленях. Розалина тем временем снова засмеялась.
— Так это была девушка! — сказала она.
— А что, ревнуешь? — весело отозвался Миша.
— Конечно!
— Так тебе и надо!
С последней фразой Миша выглянул из-за стеллажей. Он улыбался, подходя к Розалине. Миша ходил среди стеллажей достаточно долго, чтобы выбрать хоть что-нибудь, но в его руках ничего не было.