В воротах было крошечное окошко, но закрытое. Кассандра сжала кулак и постучала.
Ничего не произошло.
Я вздохнул. Глупо затевать разборку сейчас, но очень хотелось.
— Тебя что-то не устраивает, Кэсси? — неизвестно, сколько нам придётся ждать. Может, там вообще никого нет...
— Не называй меня...
— Я буду называть тебя так, как хочу, — отрезал я. — Хочешь быть моей девушкой — привыкай.
Может, это и прозвучало несколько грубовато. А самое главное — самонадеянно.
Но таков уж я: если есть возможность что-то испортить — непременно испорчу.
Пока эти мысли крутились в моей голове, Кассандра стояла, как вкопанная. Я не видел её лица, но подозревал, что его выражение мне совсем не понравится.
— Как ты меня назвал? — вдруг спросила она.
Воздух в подземелье, кстати сказать, был намного чище, чем снаружи. Объяснялось это просто: узкий туннель, делая крутые повороты, постепенно отсекал пепел и жар.
Сейчас внутри дышать было довольно сносно. Но Кассандра всё равно не сняла противогаз.
Изначально вся эта противопожарная защита была нужна для того, чтобы наблюдатели чётко видели: я — пленник, она — хозяйка.
И Кассандра старалась не выходить из образа — этого требовал мой план...
— Я сказал, что ты — моя девушка, и...
— Стоп! — она подняла руку в толстой краге. — То есть, ты хочешь сказать... У нас с тобой ОТНОШЕНИЯ?
— Нет, мы просто перепихнулись пару раз, а все дела — типа спасения жизни — это так, ерунда, — разозлился я. — НУ КОНЕЧНО у нас отношения! Иначе какого чёрта ты увязалась за мной?
— Но...
— Зебрина здесь СОВЕРШЕННО ни при чём, — заявил я. — Ты это знаешь, и я это знаю. Ты скорее приплатила бы Похитителям, чем бросилась на подмогу. Дело во мне. У тебя потребность защищать меня. Оберегать. Завернуть в ватку и сунуть за пазуху...
Тут я замолчал, потому что принялся живо представлять, каково это: сидеть "за пазухой" у Кассандры.
Схватив за хобот, она приподняла противогаз и посмотрела прямо мне в глаза. А потом сказала:
— Если бы я могла, я бы именно так и сделала. Заперла тебя в несгораемой камере, поместила в сейф или хотя бы в одно из моих убежищ. У тебя совсем нет мозгов, Макс. Ты — идиот.
И в этот момент окошко в двери скрипнуло и открылось. Противогаз Кассандры мгновенно скользнул на место, а сама она повернулась к роже, которая виднелась в узкую прорезь.
Простите, что употребляю слово "рожа", а не лицо. Но покрытое коркой грязи, с ноздрями, утыканными пирсингом так, что пробы ставить негде нечто, назвать лицом было бы против правил фонетики и морфологии.
— Кассандра из Сан-Инферно, — заявила моя девушка. — Привела пленника на продажу, — и она несильно толкнула меня в спину. Я сделал шаг вперёд.
— Кто твой пленник, Кассандра из Сан-Инферно?
— Безумный Макс.
Вот так просто, парой фраз, она разрушила всю, тщательно выстроенную мной стратегию...
— Мне казалось, что ты ОДОБРИЛА план выступать анонимно, — сказал я, когда окошко захлопнулось. — Никто не должен был знать, что мы — это мы...
— Заткнись, Макс.
— Вот всегда ты...
В этот момент ворота загрохотали и принялись медленно разъезжаться.
И первое, что я ощутил — это запах. Он жил собственной, отдельной жизнью, и в принципе, если бы захотел, мог получить гражданство — только вряд ли бы нашлась страна, готовая его принять.