Мужчина подошёл к ней, но она не смогла защититься, и он сделал ей такой же укол. В тот момент, когда он ввёл лекарство, она всё ещё думала, что это убьёт её, и смирилась с тем фактом, что умрёт. В тот момент эти условия было легко принять, учитывая, через что она прошла и что, как она предполагала, повлечёт за собой длительное пребывание в этом доме.
Мэдисон баюкала Хантера, когда мужчина схватил руку её ребёнка. Она отдёрнула Хантера от него, но он был силён. Материнский инстинкт подсказывал ей защищать своего ребёнка. Затем она увидела выражение его глаз, безумный взгляд, как будто он сорвётся и сделает что-нибудь ужасное с Хантером в отместку. В тот момент, когда она думала, что наркотик успокоит и убьёт её, она поняла, что Хантер останется один в доме, вдали от неё, и кто знал, что с ним там случится. Лучше бы они оба умерли вместе.
Именно тогда она отказалась от борьбы и позволила Ченсу дозировать Хантера, как и других.
После того, как младенцы превратились в извивающиеся массы, похожие на толстых личинок, Мэдисон поняла, что препарат был не тем, что она предполагала. Её кожа стала горячей, и она почувствовала прилив адреналина, чего никогда раньше не чувствовала. В тот момент, как он сделал ей инъекцию, она чувствовала, что может пробежать через комнату и обратно быстрее, чем мгновение ока, и было какое-то странное желание сделать это. Её движения стали отрывистыми, как будто она двигалась быстрее скорости самого времени.
Хантер был так же взволнован, как и другие младенцы, многие из них начали плакать, а другие издавали странные хрюкающие звуки, словно примитивные существа, празднующие успешную охоту.
Мэдисон что-то увидела в глазах Хантера. Она схватила его, и он сильно ударил её. Сил у него было больше, чем должно было быть, и он почему-то казался злым.
Сама Мэдисон чувствовала себя не в своей тарелке. Побуждения дразнили её разум, как волны электричества, которые вспыхивали в её мозгу с мыслями о разрушении. Бессмысленные мысли. Мэдисон изо всех сил старалась игнорировать побуждения, она использовала одеяло, чтобы туго запеленать Хантера, прижав его руки и ноги к буррито-подобной складке. Тем временем другие младенцы, которых вытащили из кроваток и положили на пол, волновались всё больше и больше.
Всё произошло быстро. Младенцы были похожи на маленьких монстров, когда Утёнка втолкнули в комнату. Это было похоже на фильм о зомби, как маленькие тела бросались на Утёнка, хватали его за руки и ноги и тянули к себе. Кусая резиновыми челюстями, у которых был прикус маленьких аллигаторов и крокодилов. Они булькали и визжали, вымещая свою жгучую наркоманию на человеке, который был причиной всего этого безумия.
Мэдисон тоже это чувствовала. Стремление. Горение внутри. Хантер извивался в её хватке, словно гигантский дождевой червь, выставленный на солнце. Наблюдая за беспорядками, Мэдисон почувствовала оттенок страха, хотя каким-то образом знала, что буйные младенцы не повернутся против неё. Это было почти так, как если бы одновременная доза привела их в какой-то коллективный психоз.
Поднявшись со своего места в углу комнаты (наркотик на данный момент устранил боль в коленях), Мэдисон поковыляла на скрюченных ногах к двери, в то время как злобные младенцы продолжали свой жестокий акт насилия. Мэдисон не была мстительницей, но она не могла отделаться от ощущения, что мужчины, которые всё это делали, заслужили то, что получили. Когда она проходила мимо Утёнка, его оставшийся глаз умолял, и она почувствовала желание присоединиться к малышам. Это пронеслось над ней, как огонь в её венах, поднимаясь от её ног к её голове, где ощущение тлело, как горячие угли в разуме, который был полностью искажён какой-то смесью, введённой в её кровоток.
Сделав паузу, Мэдисон посмотрела на Утёнка, когда он кричал и вопил, кровь хлестала из разорванной плоти, в которую младенцы проникали нетерпеливыми пальцами. Один младенец играл с кишками, которые были вытащены из его тела. Другой жевал его разорванное горло, его лицо херувима было красным и капало. А ещё одному удалось спустить с него штаны, вытащить член и использовать его как приспособление для прорезывания зубов, сжимая трубку плоти между мягкими дёснами.