Глава 13
13.Танцы ночных теней.
Чёрные, узкие и длинные тени расползались по улицам Нидароса. Три отряда городской стражи своими факелами пытались разогнать ночь, но у них это плохо получалось. Ночные тени продолжали совершать свой немыслимый танец. Кружились языки пламени светочей, неистовствовало и их теневое отражение. Шаги воинов гулом отдавались в ночной тишине, близилась полночь - время первой ночной стражи.
Сегодня усталость взяла верх над епископом Николасом: весь день оказался переполнен службами, и пора было бы отдохнуть, но после вечернего молебна его вызвали во дворец - исповедовать и причастить умирающего королевского вельможу. И Николас, превозмогая боль в суставах, отправился к нуждающемуся в его помощи прихожанину. Сделав своё богоугодное дело, уже в глубоких сумерках Никалас возвращался обратно - в церковный храм, с единственным желанием поскорее лечь в постель и забыться долгожданным сном. И ещё, святого отца не оставляла мысль о сегодняшней просьбе Альбана Ирландца, что-то тревожное - на уровне предчувствий, содержалась в просьбе собрата по служению церкви. Но что? Епископа сопровождали два дворцовых стражника с факелами, так троица миновала больше половины дороги до места назначения. Но вдруг в десяти шагах от них мелькнул белый силуэт убегающего или прячущегося человека. И это не понравилось сопровождающим.
Один из воинов, протянув свой факел святому отцу, попросил подождать ревнителей порядка, стоя на месте.
- Бояться нечего, - увещевал страж порядка. - Мы только убедимся, что человек этот не опасен для вас, ваше преосвященство. Свет факела никому не даст подойти к вам близко - на расстояние удара, да и посох у вас, святой отец, не хуже боевого шеста.
Как только стражники скрылись из вида, теперь уже чёрная тень, вороном порхнула к епископу. Одной рукой святой отец поднял факел повыше, другой - направил острый конец посоха в сторону опасности. Тусклый свет выхватил из мрака мужскую фигуру в чёрном воинском плаще. Но незнакомец и не думал прятаться, он скинул с головы объёмистый куколь и приблизился к Николасу вплотную. И тогда святой отец обомлел, а потом придя в крайнее смятение, замотал головой, словно пытаясь избавиться от внезапного морока.
- Капитан Тибо Бувиён из Валанса? - скрипучим от волнения голосом спросил епископ, не замечая, что перешёл на язык франков. - Это вы? Значит я не ошибался, увидев вас той ночью?
- Да, это я... Привет вам, святой отче, с того света. Не ожидали увидеть меня живым? Сам же вы, епископ, продолжаете здравствовать и радоваться жизни. Значит забыли события того злосчастного дня... Забыли клятву обречённых, данную под захваченным норманнами Валансом.
В голосе говорившего не слышалось радости от встречи со старым знакомцем - гнев и ненависть сквозили в каждом слове чёрной ночной тени. Святой отец продолжал молчать, подавленный потоком этих слов и нахлынувших воспоминаний.
- Там, у поверженного Валанса мы на кресте поклялись мстить варварам пока живы и хватит сил. Наш отряд не дошёл до Парижа... А я чудом остался жив. И лучше было бы мне умереть тогда, чем на себе испытать обиду, предательство и рабское унижение... Отчаяние сделало меня тем, кем я сейчас стал. Но я не преступил клятвы. Нет, не преступил!
В факельном свете глаза говорившего пылали нездоровым огнём, губы искривились в судороге отчаяния - будто он снова переживал трагедию тех дней и часов. Дрожь пробежала по телу бывшего капитана, а голос внезапно охрип.
- А вы, ваше преосвященство, сдержали свою клятву возмездия и воздаяния мерзким язычникам, опоганившим нашу землю и веру? - выдавил из себя Тибо.
- Да! - коротко ответил епископ Николас. Самообладание, наконец, вернулось к нему. - Я привёл заблудших к Господу! Теперь не я судья им, а Христос... Но в наказании грехов и отступничества новой паствы душа моя никогда не дрогнет. Так что же такое случилось с тобой, сын мой, по дороге в Париж?