Франджони невольно, но очень ясно представил себе эту дряблую сморщенную кожу, содранную заживо со старухи, и почувствовал, что его сейчас стошнит.
Никого из перечисленных в заметке он не знал. Он даже не был уверен, что в Барлингтоне вообще есть люди с такими именами. Если эта статья — такая же идиотская выдумка, как и те, что в прошлом номере (а чем она еще может быть?!)… с другой стороны, семейство Комбопьяно, перечисленное в том номере, было вполне реальным.
Он с раздражением вновь посмотрел на заметку про школы — такую нормальную и обычную на фоне этого бреда чьего-то больного сознания — затем перелистнул газету на страницу 6А, где находилось окончание статьи.
То, чего не было на первой странице, поджидало его там. Необходимость объединения школьных округов объяснялась не только дефицитом бюджета, но и участившимися случаями сращивания детей. Сращивания. Что бы это ни значило.
Франджони выкинул газету в мусорную корзину, не желая даже смотреть, что там на других полосах (хотя его взгляд еще успел зацепиться за фразу «ужас труб», и Томас уже не усомнился, что речь там идет вовсе не о технических проблемах подземных коммуникаций). Он хотел было сразу отнести «Бюллетень» на крыльцо — пусть утренний мусоровоз заберет оба этих мерзких номера, — но при мысли о том, чтобы выйти сейчас на улицу, хотя бы даже и на несколько шагов, раздумал. Слишком уж там холодно.
Холодно и темно.
Вместо этого он уселся на кровать и придвинул к себе телефон. Он был так зол и возбужден, что не стал дожидаться утра — хотя и был практически уверен, что ночью ждать ответа оператора бесполезно. Однако после того, как он проигнорировал все автоматические опции, в трубке зазвучали гудки, и на пятом или шестом из них ответил женский голос, назвавшийся Джоан, сообщивший, что разговор «может быть записан», и поинтересовавшийся, чем она может помочь.
— Что вы себе позволяете? — сразу же накинулся на Джоан Франджони, хотя прекрасно понимал, что говорит не с главным редактором и не с автором этих идиотских заметок, а, по всей видимости, с девушкой из службы доставки. — Ладно, вчера вам вздумалось пошутить в честь Хэллоуина, хотя замечу, что эти шутки весьма дурного тона. Но второй день…
— Сэр, могу я узнать ваше имя?
— Томас Франджони, дом 7 по Шиллер Стрит. Я выписываю вашу газету, сколько себя помню, и никогда прежде она не позволяла себе подобного!
— У вас возникли проблемы с доставкой, сэр?
— У меня проблемы с тем, что вы мне доставляете! Вы сами-то читали, что пишет ваша газета? Про все эти кошмарные убийства… про пропавших детей…
— Вы имеете в виду раздел полицейских сводок?
— Я имею в виду все разделы! Начиная с первой страницы!
— Прошу прощения, сэр, но если у вас есть замечания по содержанию газеты, вам лучше изложить их в письме в редакцию. Я занимаюсь только вопросами доставки.
— И как скоро мне ответят из редакции?
— Не могу этого знать, сэр, — по ее тону можно было догадаться, что едва ли ответят вообще. Впрочем, Франджони и сам это понимал.
— В таком случае, — с расстановкой произнес он, — я хочу отписаться.
— Вы хотите прекратить вашу подписку, сэр? С какого момента?
— Немедленно!
— Хорошо, сэр. Технически это возможно только с завтрашнего дня. Сегодняшнюю газету вы еще получите…
— Я ее уже получил!