Я надавил на дверь, молясь, чтобы она не была заперта и мне не пришлось стучать. Она тут же бесшумно отворилась, и я скользнул внутрь. Можно спрятаться в погребе, а Аника скажет, что никого…
Прислушался. Голоса и хруст веточек под ногами преследователей усилился, а потом… начал отдаляться. Я не верил, как это возможно. Неужели они просто прошли мимо дома?! Или, может, они затаились и заглядывают, как и я минуту назад, в окна. Но нет… я отчетливо слышал их затихающие голоса. Они просто… прошли мимо…
Перед глазами плыло, кровь стекала по насквозь промокшей штанине и собиралась в лужу на паркете, который теперь закрывал весь пол. Хоть кадриль пляши.
Я оглядел дом и тихо позвал Анику. Она не откликнулась. Спит? Едва переставляя ноги, я двинулся к ее спальне и приоткрыл дверь.
Спальни не было. За дверью мне открылся невероятный пейзаж… Что-то чужеродное, пугающее, но и… прекрасное. Другой мир! Но наряду с ужасом и изумлением, я испытал глубочайшее удовлетворение. Ведь это было именно то, чего я так ждал и страшился в день, когда обнаружил дверь. Впрочем, на пороге тут же возникла Аника и втолкнула меня обратно.
- Какого черта ты здесь делаешь?! – заорала она, но через мгновение увидела, что я ранен, и спросила уже спокойнее, - Что случилось?
От ее толчка я распластался на полу, и это лишило меня последних сил. Я ничего не мог ответить, только глазел поверх ее плеча на тот странный пейзаж.
Она закрыла дверь и склонилась надо мной, с досадливым раздражением задирая мою рубашку. Я пытался что-то сказать, но губы мои только шлепали и пускали пузыри. А потом все потемнело.
…
- Что же там было, сын мой? – спросил невольно заинтригованный Коллум.
Узник некоторое время молчал, хмуря брови.
- Там был иной мир… Не Ад и не Рай, Преподобный. Нечто совершенно… другое. Я хорошо помню, что увидел, но мне трудно его описать так, чтобы вы почувствовали то же, что и я…
- И все же?
- Это были пастельные тона. Голубой, розоватый, нежнейшие оттенки сиреневого… Не туман… Скорее, это походило на густой пар, поднимающийся от кипящей воды. И из этого густого пара выглядывали верхушки странных конструкций, напоминающих огромные каменные колодцы. Земли… или из чего они там росли, я не смог разглядеть, потому что она терялось в том самом густом мареве. Самое близкое сравнение, которое я могу придумать – это кучевые облака на закате. Знаете, одно облако отливает сизым, другое – розовым, третье – радужная смесь из лилового, желтого и красного… Клубящиеся, невесомые, расцвеченные в такие нежные оттенки, которые может правильно вообразить разве что художник... И вот из этих… облаков выглядывают широкие, выложенные камнем колодцы…
И знаете, Отче…? Хоть все это и заняло считанные секунды, у меня все-таки успела мелькнуть мысль, что стоит немедленно прочесть молитву… но… не знаю, как объяснить. Это тут же показалось мне таким жалким, смешным и ребяческим… Что бы это ни был за мир, в нем, я уверен, и близко не слышали ни о Христе, ни о его Отце, ни о Дьяволе и Преисподней… Все это на фоне увиденного казалось таким же местечковым мракобесием, как нам, просвещённым европейцам, кажется нелепый пантеон каких-нибудь африканских божков…
- Ты и сейчас считаешь Священное Писание мракобесием? – строго спросил отец Коллум.
- Нет, Отче… Все прошло, как только захлопнулась дверь. Я понимаю, что это был морок, насланный ведьмой… а может, разум мой помрачился от потери крови…
- Что ж… принимая во внимание…
- Но главным были все же ощущения, отец! – воскликнул узник, перебивая его, - Это были ощущения… абсолютной, невозможной и всеобъемлющей гармонии, равновесия… и покоя…
Глава 12