Когда почти вся видимая мне зелёная мощь оказалась в кулаке у шамана, он перестал раскачиваться и резко махнул правой рукой в сторону драги.
В то же мгновение созданное человеческими руками сооружение опутало миллионами цепких корней и стеблей. За считанные секунды они попросту смяли прочные стальные конструкции, а после, не обращая внимания на стон изгибаемого металла и треск обшивки, потянули бывшую драгу вниз, в яростно бурлящую воду, в разверзшееся воронкой речной дно…
Спустя минуту река окончательно успокоилась, на темной поверхности плавали только обломки досок – всё, что осталось от уничтоженного тайгой агрегата.
Шаман уронил руку и бессильно опустился на землю.
Помочь ему я не успел.
Кто-то вдруг резко рванул меня за плечо, руки, словно сами собой, вывернулись назад, а сильный удар по темени выбил из головы остатки сознания…
** *
Очнулся я от ноющей боли в затылке. Тяжело, но терпимо.
По ощущениям, меня треснули чем-то тяжелым и твердым, типа, бейсбольной биты, а в этом случае шишкой или простым сотрясением не отделаешься – лежишь, как правило, с проломленным черепом и слюни пускаешь.
Однако, раз оклемался и что-то соображаю, значит, мои магические способности, пусть медленно, но восстанавливаются. Я теперь точно знаю: лечение магией – это, в первую очередь, приведение в порядок ауры пациента. Раньше даже не задумывался о таком, просто лечил, и всё. Ведь сил у меня тогда было немерено. Зато теперь подкован теоретически и в курсе, что происходит на самом деле.
Что это мне даёт?
Наверное, то, что уже не растрачиваюсь по пустякам. Знание – сила, как говорили древние…
И вот, придавленный багажом знаний, лежу на дощатом полу, руки стянуты за спиной, рот – залеплен полоской скотча, им же связаны или, скорее, склеены ноги. Пошевелиться могу, но – любое движение даётся с трудом, как будто камни в каменоломне ворочаю.
Включаю «магическое зрение». Голова начинает болеть сильнее.
Терплю. Сейчас главное – информация.
Кое-как переворачиваюсь на другой бок.
Ага. Шаман тоже здесь. Выходит, повязали обоих. Можно сказать, взяли с поличным.
В помещении, кроме нас, никого. А лежим мы, судя по всему, в той самой «избе лесника» – медвежьей заимке. На стене – часы. Рабочие. Времени после сольного выступления «Сашки» прошло не так много – около сорока минут.
За окном слышатся голоса.
Так. Надо попробовать посмотреть, что там.
Бревенчатые стены – помеха и для обычного взгляда, и для «магического». Однако, если первый они останавливают на сто процентов, второй такое препятствие преодолеть может, надо лишь приложить силу. А сил у меня сейчас маловато. Почти все они уходят на самолечение. Чтобы «проникнуть» наружу, приходится напрягаться. По лбу течет пот, затекшие руки и ноги становятся совсем ватными, а голова просто раскалывается… Но оно того стоит. Мне всё удаётся, и я не только вижу ауры тех, кто на улице, но и слышу, о чём они говорят…
- Нет, Алексей Степанович, не успели. Они пришли с другой стороны, мы их оттуда не ждали.
- А откуда вы их тогда ждали? Думали, по дороге пойдут, что ли? Нет, я знаю, что вы бы точно пошли, но они же не идиоты… А, впрочем, кому я это объясняю?
- Виноват, Алексей Степанович.
- «Виноват» на хлеб не намажешь… Аркадий. На пару минут…
Проштрафившиеся охранники остались понуро стоять, а двое хозяев Тайхона отошли в сторону поговорить тет-а-тет.
- Слушай, Аркаш, откуда ты взял этих идиотов?
- Лёх, ну, откуда мне было взять нормальных? Нормальным и платить надо по нормальному.
- Твоя жадность, Аркаша, рано или поздно доведет нас всех до цугундера.
- Да ладно, не перегибай. Это не жадность. Это предосторожность. Пусть дураки, но свои. А поставишь чужих, продадут за милую душу.