Именно эта независимость и бесила наместника. Нофре вел себя с ним как равный с равным, но граф чувствовал, что он никакой не высокородный принц или какие там в Аксуме титулы, и не дворянского происхождения. Скорее, вояка. Руки, которые трудно скрыть под тканью халата, несут на себе следы многолетнего ратного труда. Они привыкли держать шпагу, палаш, нож, но никак не вилку и ложку из серебра.
— Позвольте задать один вопрос, граф, — уже собираясь уходить, низарит обернулся. — Вы упомянули, что командир наемной охраны родом из Халь-Фаюма. Могу ли я узнать подробнее об этом человеке?
— Я сам еще ничего не знаю толком, — досадливо поморщился граф Абра. — Мои люди сейчас пытаются разыскать следы Сироты: кто он, откуда появился, кем был в прошлом. Когда у меня будет достаточно информации, я поделюсь ею с вами.
— Благодарю, граф, — откланялся Нофре, и расправив плечи, вышел из кабинета.
Оставшись в одиночестве, наместник не сдержался и выругался, упоминая всех родственников этого заносчивого ублюдка вплоть до седьмого колена в самых уничижительных выражениях. Облегчив душу, он подошел к столу и налил в бокал из графина темно-рубинового «Идумейского», позвонил в колокольчик. Створки двери тут же распахнулись, и на пороге застыл облаченный в темно-коричневый камзол охранник из числа внутренней стражи.
— Эрмеландо вернулся? — спросил граф Абра, снова усевшись в кресло.
— Да, ваша милость. Он ожидает в нижней гостиной, — четко ответил охранник.
— Экий скромник, — усмехнулся хозяин кабинета. — Немедля зови его.
— Слушаюсь, милорд!
Граф успел осушить свой бокал, прежде чем в помещение проскользнул невзрачного вида человек в длиннополой засаленной шляпе, из-под которой космами спускались длинные волосы. Лицо мужчины носило на себе следы долгих возлияний горячительных напитков, обвисшие щеки и заросший жесткой щетиной подбородок и вовсе могли вызвать приступ отвращения. Если бы в кабинете присутствовал еще кто-либо, он с удивлением увидел бы, что граф Абра не только не выгнал наглеца в грязной одежде, прикрытой потертым дорожным плащом, а наоборот, расхохотался, похлопывая в ладоши.
— Если бы мне не сказали, что мой Эрмеландо уже во дворце, я бы точно спустил на тебя псов! Признаюсь, не узнал. Ты превзошел самого себя. Кем на этот раз был?
— Моряком, ищущим место на каботажном судне, — хрипло ответил гость, — и заодно великосветским хлыщом, развлекающимся на различных приемах.
— Выпей вина, — поморщился граф. — Твой голос скрипит как немазанные ворота в конюшне.
Эрмеландо ни чинясь, подошел к столу, налил полный бокал восхитительно пахнущего нектара и в несколько глотков осушил его. Сдернул с головы шляпу и почесал макушку.