Итен зажмурился. Стало невыносимо стыдно: и за свою самонадеянную, смертельно-опасную глупость, и за то, что теперь с ним приходится возиться несомненно очень занятым людям, и… и за неумение оценивать собственные силы.
— Ну и дурак, — припечатала Ирвина. — Надеюсь, падать в обморок от стыда не намерен? Тебе, знаешь ли, пока стоит побыть в бодрствовании. Не тревожься, недолго, так скажем, просто чтобы эффект пробуждения закрепил.
Из ее объяснений Итен почти ничего не понял, но глаза открыл.
— Ну-ну, ничего страшного, пройдет, — словно несмышленышу, разбившему коленку, сказал доктор Дофин. — Уже прошло. Почти. Если вкратце, ты находишься в стабильном состоянии, угрозы жизни нет, потерей конечностей нет тоже.
По мнению Итена такого попросту не могло быть. Он ведь видел, во что превратился!
А доктор продолжал:
— Мы направляемся в мою клинику. Ну и зрелище ты из себя представлял, надо бы заметить. Никогда такого не видел.
«Теперь ясно, почему он возится со мной, — подумал Итен. — Не очень-то часто в столицах бесчинствуют маньяки. Тем более, драконьей расы. А доктор Дофин бредит именно драконами. Как не поглядеть на полудохлую жертву нападения?»
— Почему я жив?.. — спросил он и не узнал собственного голоса. Слабость и дребезжание были бы ожидаемы, как и сипение, но Итен никак не рассчитывал услышать бас вместо своего привычного баритона. — Кхм… — он откашлялся, но ничего не изменилось, — ничего себе…
— Ничего-ничего, — согласился доктор Дофин и заверил: — Восстановится. В тебе сейчас чего только ни намешано: драконья кровь, драконья слюна… Наверное, и чешуя куда-то да попала.
— И осколок зуба, — припомнил Итен, поморщившись. — Почему дракон не доел меня? Начал же…
— Было бы забавно, — ухмыльнувшись, произнесла Ирвина, и в ее интонации впервые промелькнули ноты, внушавшие оторопь и сильным боевым магам быстрого реагирования, и тем, кто осуществлял задержания, и чиновникам всех мастей, и даже работникам бухгалтерии, которые сами могли сожрать, кого угодно. — Мы ведь не добиваем жертв убийц и насильников, драконы тоже не практикуют подобное. Они, конечно, перевертыши и существа магические, но живут по примерно тем же законам, что и все остальные расы. Тебя, Итен, гад крылатый, хотя вначале и подставил под удар, постарался спасти, а вовсе не сожрать.
— Вот как?..
Она кивнула.
— Собственно, это обстоятельство и не позволило тебе, Ирвина, вырвать ему хвост при личной встрече, — заметил доктор Дофин словно между прочим.
— Не обстоятельство, а ты, — парировала она. — А жаль! Давно хотела себе боа из кисточки на драконьем хвосте.
Вспомнить, какого цвета и была ли вообще у дракона кисточка на хвосте, Итен не смог, но не сдержал улыбки, представив главу полиции с таким украшением.
— Свои преступники у драконов тоже случаются, знаешь ли, — продолжала Ирвина, — только на сородичей охотиться — кишка тонка, вот и едут на соседние континенты. В чем ты успел убедиться. И не один лишь ты, к сожалению.
Итен кивнул:
— Я понял.
— Наверное, дракончики прибыли даже не сами собою, а с согласования их посольства с нашим правительством, — задумчиво проговорила она, наматывая на указательный палец черный локон. — Причем, если убийца еще мог просочиться незамеченным, то явившийся по его душу охотник — вряд ли. НО! Полицейское ведомство не поставили в известность. Лизоблюды-мошенники-бюрократы!..
— Ирвина, — доктор Дофин осторожно, кончиками длинных узловатых пальцев коснулся ее плеча, — юноша только очнулся. Для него и так многовато известий, не засоряй ему мозги руганью и политикой.
— Известий… — проворчала она. — Юношу мне искренне жаль, но потому, Варгат, я и пригласила тебя. Никто другой ему не помог бы или сделал калекой.
Итен вздрогнул, попытался шевельнуть ногой, желая убедиться в ее наличии, и ему это удалось. Он тотчас прикусил губу, ожидая вспышки боли, но ее не случилось. Доктор Дофин ободряюще положил руку ему на плечо и сказал:
— Глупости, Ирвина. Ты, юноша, ее не слушай. То, что сотворил дракон, ни один врач не испортит.
— Не могу быть столь уверена, как ты.