С деньгами, как ни странно, получилось проще всего. На рынке появился второй торговец, скупающий травы, с ценами на пару медяков выше, чем у конкурента. Поэтому утренний забег по лугам и полям стабильно приносил мне 5–6 серебра, а уж если решиться повторить, то за пару дней нагребаешь, например, на вполне приличное одеяло из чего-то типа плотного войлока, немаркого темно-коричневого цвета и страшно колючее. Потом я обедал и шел рыбачить — все пойманное жарил, сперва на камне, а потом, когда разжился котелком с крышкой-сковородкой — на сковородке. По рецепту там полагалось еще и масло, но и без масла в конце концов удалось получить рыбу, которую теоретически можно было есть. Всего-то на седьмом уровне кулинарии, межу прочим. Занятие плаванием и мореходством я совместил и оставлял на предвечерние часы, когда вода была теплее и спокойнее всего.
«Трясогузка», и верно, переворачивалась довольно легко, хотя в целом оказалась гораздо надежнее, чем я ожидал — чтобы лодка перевернулась, требовалось прямо раскачать ее. Как ни странно, но ни разу не утонул, зато понял, что проще всего мне плавать — по лягушачьи, нырнув под воду и выдыхая под водой воздух. Когда я понял, что могу плыть так довольно долго( пусть и не быстро), и легко поднимаюсь к поверхности воды, чтобы вдохнуть, страх перед водой исчез совсем. «Плавать — это как летать», — думал я, нежась в зеленом пространстве и всей кожей ощущая и тепло, и прохладу, и невероятную легкость тела. — «А люди, люди — это большие водяные птицы, вот». Так что хотя плавание росло довольно медленно, и в каких-нибудь экстремальных ситуациях типа бури, я вполне могу и утонуть, но больше всего проблем было все-таки с «Трясогузкой». Она в принципе не понимала, чего я от нее хочу и куда нам плыть. Маленькое короткое весло заставляло неуклюжую плоскодонку лишь бестолково крутиться на воде — и мои упражнения часто становились поводом для веселья игроков, вкушающих вечерний отдых на берегу.
— Вальс пьяной утки! — кричали мне. — Сплав на гробах! Ну и чемодан!
Я бы с радостью уплывал от этих комментариев подальше, но вот только «Трясогузка» совершенно не желала никуда плыть, а желала крутиться у мостков, как щенок за собственным хвостом.
Шест мне вырубил один из дровосеков — за пару сребреников он срубил небольшую осинку и слегка пообтесал ее топориком. Метра два с лишним получилась палка — и я оценил все способности своего инвентаря, когда и эта дура спокойно заняла место в положенной ячейке. Причем пока ее не обтесали, она, видимо, значилась как «груз», потому что нести ее за дровосеком мне пришлось в руках, в сумку она лезть не пожелала.
С шестом дело пошло лучше, хотя переворачиваться «Трясогузка» теперь стала чаще, а пару раз вообще уплывала из-под ног, оставляя меня висеть на шесте, воткнувшемся в ил. Плюх!
Когда я все же всеми правдами и неправдами догнал мореходство до двух, решил сделать вылазку — посмотреть, где там эта Камка начинается. Обошел озеро, до самых заболоченных тростников, пошел вдоль них и, действительно, через полчаса я стоял на берегу очень небольшой, метров в двадцать шириной, но вполне себе речки. Я посмотрел на нее, посмотрел… Потом залез к себе в инвентарь. Ну да, из еды только кучка пирожков, обуви и куртки нет, запасной удочки нет… И денег — пять серебра и десять грошей.
Вызвал «Трясогузку» на мель у берега, залез, оттолкнулся веслом — и поплыл на запад.
Родителям напишу из города и все объясню. И вообще у них персонажи нормально развиты, вполне могут с любой ватагой игроков до Развила дойти, из Разборихи туда чуть ли не каждый день отряд выдвигается. Или сам за ними приеду, разбогатев и купив нормальную лодку. Посмотрим. Пока у меня впереди — только река.