Не то, чтобы нам когда-либо было скучно долго находиться рядом с Суком.
В ту минуту, когда я вошла в Дусибу, Грегор, Сайлас и мой отец погрузились в тишину. Любопытно, что они были единственными присутствующими. Обычно там был представитель от каждой фракции фейри, но, очевидно, это не было делом Неверриан… это было дело Амары. Я подняла взгляд, чтобы убедиться, что в зале больше никого нет, но ни один лусионага не парил рядом. Мой взгляд зацепился за фреску с золотым ободком на высоте пяти этажей от того места, где я стояла. Я принялась изучать каждый лист в поисках того, который описал Джош, но потом вспомнила, что я не одна, и, уставившись в потолок, вызову удивление тех, интерес которых я определенно не хотела привлекать. Я перевела взгляд обратно на своего отца, на венок из листьев, мерцающий на его зачёсанных назад золотисто-светлых волосах. Мне достались волосы Нимы и большая часть её черт, но мои глаза были полностью от Ибы, песочно-голубые с бирюзовым оттенком.
— Хотели меня видеть? — сказала я, приближаясь.
Сайлас улыбнулся мне. Несмотря на то, что он был отчимом Римо и мужем Фейт, в жилах драка не текла кровь Фэрроу, поэтому он мне нравился.
— Закрой за собой дверь, Римо, — сказал Грегор, его карие глаза блеснули в мерцающем свете фейских огней, собравшихся над его белыми волосами, как рой мошек.
Петли на большой двери застонали, когда Римо и двое других охранников начали закрывать её.
— Римо, — окликнул Иба, — это дело касается и тебя тоже.
Я нахмурилась, вглядываясь в лицо отца в поисках намёка на то, почему это дело касалось Римо. Боже, я надеялась, что это не какие-то посиделки родителей и детей, чтобы заставить нас быть милыми друг с другом, потому что этого никогда не произойдёт.
Моё сердце забилось быстрее, моя огненная, насыщенная железом кровь заструилась по моему телу.
— Что происходит?
Иба посмотрел на Грегора.
Страх сковал мой желудок, как от заявленного Джошем гаджоя. Мне не понравился торжественный взгляд, которым обменялись оба мужчины.
Римо подошёл и встал между дракой и вариффом. Если бы наши родители не присутствовали, я, возможно, спросила бы его, чувствовал ли он такую угрозу со стороны меня, что ему нужно было, чтобы дракон и премьер-министр его защитили.
Однако он, должно быть, уловил мои мысли по приподнятым уголкам моего рта, потому что его хмурый взгляд стал определенно обжигающим, как будто в любую минуту часть его огня могла просочиться прямо из него.
— Амара, я знаю, что обещал никогда не принуждать тебя действовать вопреки твоему желанию или чувств, но тебе почти восемнадцать, и если только ты не была предельно скрытна, — сказал Иба, — я сомневаюсь, что у тебя есть парень.
Вся кровь в моём теле прилила к моим щекам.
— Извини?
— Парень? У тебя есть парень?
Неужели Грегор действительно принял моё смущение за непонимание?
— Один из фейри. Человеческие не в счёт.
Мрачный взгляд Римо прояснился. Если он упомянет Джошуа Локлира, я брошу ему в лицо пригоршню пыли, недостаточно, чтобы убить его, но более чем достаточно, чтобы заставить его испытывать тошноту до самого утра.
Я скрестила руки на груди, теперь уже я была настороже.
— Я не понимаю, какое отношение мой возраст имеет к тому, что у меня есть парень.
— Традиция требует, чтобы неверрианские женщины связывали свои сущности в Котле до восемнадцатилетия, — объяснил Грегор.
— Это было в старые времена, — выпалила я в ответ. — Эта традиция больше не применяется. Верно, Иба?
«Гусиные лапки», обрамляющие глаза моего отца, углубились, как будто ему было больно. Поскольку его здоровье было в порядке, я предположила, что страдальческий взгляд был вызван тем, что он собирался сказать.
— Ты — принсиса, Амара. Несмотря на то, что мы больше не применяем эту традицию среди простых неверрианцев, мы считаем, что королевская семья должна поддерживать этот обычай.
Говорил ли он то, что я думала, что он говорил? После ощущения ошеломляющего тепла, холодок пробежал по моей спине.
— Поэтому, если у тебя есть парень, тебе нужно будет быстро покончить с этим.
Карие глаза Грегора сияли так же ярко, как фейские огни, переливающиеся на тёмном корпусе. Неужели он вложил эту отвратительную идею в голову моего отца?
— По крайней мере, до окончания свадьбы. То, что ты будешь делать, когда выйдёшь замуж, полностью зависит от тебя.