— Нет, никогда!
— Не будешь помогать — я вырву и сожру твою почку на твоих же глазах… — внимательно посмотрел я на него.
— А почему почку? — неожиданно задал он вопрос.
— Потому что у тебя останется вторая, с которой ты можешь прожить.
— А откуда вы это знаете?
Я лишь пожал плечами — знаю и знаю. Пообщался бы он столько с Мартином, сколько я в последнее время.
— Я хорошо разбираюсь во внутреннем мире людей.
Ладно, какие у меня ещё доводы остались. Немного, но есть.
— Вот назови мне заповеди истинного зигмарита! Давай, ты же неофит, ты должен знать!
Мои доводы один за другим, как удары топора по древесному стволу, уменьшали уверенность монашка. Он закатил глаза и прилежно, как на экзамене, размеренно начал говорить, будто зачитывал:
— Заповеди…
— Что не так у нас с заповедями? Вот давай разберёмся, следи за словами. С империей не воюю, нафиг не нужна, врагов и так полно! Более того, я был бы рад дружить! Представь сотню-другую моих клановых крыс на параде союзных в Эрштетте! Смотрится, да?
— Но набег псоглавцев…
— А это разве Империя была? Разве Холед уже стал её провинцией? Нет. Далее, про гномов. Я с ними торгую так-то. А торговля это разве не помощь? Мы им продаём сырьё, чистим от монстров торговые пути. Да у вас даже не вся знать подобное делает! Ещё и якшаются со всякой нечистью.
Он пристыженно наклонил голову. Обидно за людей, но это правда.