— В чем?
— В процессе выживания. Когда человеку не нужно выживать, смысл жизни теряется.
— И это значит?..
— Что еще пропало, кроме книги с фабрики?
— Пока неизвестно. Криминалисты закончили примерно час назад. Пока поднимут архив по фабрике, пока сравнят их с полученными, завтра к вечеру в лучшем случае что-то прояснится.
Павлыч кивнул.
— Ахногены по своей воле не шастают по заброшенным фабрикам. Им это ни к чему.
— По своей воле? Думаете ее заставили?
— Или попросили, или вынудили — не важно. Бурлаки сбивают артели и приносят людям, всем людям, много пользы, пытаясь возродить хоть какое-то производство. Конечно, громким словом «производство» их кустарщину называть смешно. Но так или иначе на их изделия, скажем так, есть устойчивый и немалый спрос. Та же одежда, те же запчасти или стройматериалы, детали, бытовые приборы, да мало ли. Но учитывая, что оборудование и инструменты для этого давно уже не делают в промышленных масштабах, им приходится подвизаться таким вот воровством. Тебе нужен бурлак, который привел туда ахногена. И начинать надо с ближайшего. Бьюсь об заклад, что это идея как ее там, Георгиевой Георгиев… Тьфу. Язык сломаешь…
— А научлит?
— Научлит сюда не вписывается, это верно. И ты очень правильно сделал, что зашел ко мне. Заторопка, знаешь ли, со спотычкой живет. Прежде чем докладывать начальству, неплохо бы проверить, что там стоит за этой книгой. Есть у меня один человек, который умеет внедриться в любую группу. Твои дамы сами ему все расскажут. Ты только собери мне побольше сведений о них.
Пришла супруга Семен Павлыча с огромным блюдом спелой клубники, и разговор перешел в более спокойное русло. Говорили о Леониде Мяконьком и его удивительных способностях менять голос и перевоплощаться. О приближающемся бразильском карнавале и прошедшем слухе, что в этом году он не будет проходить через Малые Вещуны. Вечер скатился в великолепный закат, и с последними лучами Войцех покинул гостеприимный дом.
[1] Голодное око — живое средство связи между полицмагами, похоже на глазное яблоко с радужкой и зрачком. Для обеспечения связи его необходимо “кормить” собственной жидкостью — в основном слюной, но очень хорошо отзывается и на другие, особенно на кровь.
Глава 3. Ночные бдения
После вылазки на заброшенную фабрику Кларисса слегла. Задернув шторы, наложив на квартиру заклятие тишины, следующий день она пролежала в кровати, не испытывая ни голода, ни жажды, и ожидая лишь одного — вот сейчас, в следующую минуту придут полицмаги и заберут ее. Жизнь сосредоточилась на шорохах чужой магии за окном и в перекрытиях. Она вздрагивала, когда Гоша подавала голос и ходила мимо.
— Это крысы, — говорила она. — Тебе давно пора сделать в квартире ремонт.
Взгляд у нее при этом был виноватый и жалобный, Клару это злило, и она шипела:
— Ты лучше в голове у себя сделай ремонт. Если бы не твое сумасбродство…
— Или хотя бы уборку, — не унималась подруга.
Она брала тряпку или щетку и начинала что-то тереть и мыть, и делала столько шуму, что Клара, которая в это время старалась превратиться для всего окружающего мира в ничто, спрятаться, сделаться незаметной, закрывала уши руками и тихо выла:
— Прекрати-и-и!
Радио, перегреваясь, водило антеннами, ловило эфир.
— Ничего подозрительного не слышу, дружок, — говорило оно участливо, и по голосу было слышно, что оно очень старается.