Несколько минут спустя Джини уже восседал на самом верху прямо между штырей. Он устало перевел дух и принялся неторопливо сматывать веревку. Сквозь густую листву Кейлер разглядел свет в окнах особняка, однако никаких подозрительных звуков не доносилось оттуда. Где-то вдали раздался гудок проходящего товарного поезда, следом за ним тишину распорол реактивный самолет, пронесшийся высоко в небе прямо над головой Джини.
Кейлер укрепил брусок с другой стороны ограды и скинул веревку на территорию усадьбы Сэмплов. Он спускался медленно, осторожно сползая с кирпичной стены. Очутившись, наконец, на земле, Джини отдышался и, выждав еще пару минут, опять прислушался. Ни звука.
Он взглянул на часы и определил, что вся операция по преодолению этой грандиозной, просто какой-то крепостной стены заняла не более пятнадцати минут. Джини не спеша зашагал по густой и высокой траве. Он то и дело оглядывался, стараясь получше запечатлеть в памяти тот участок стены, где свисала спасительная веревка.
Минут десять понадобилось Кейлеру, чтобы преодолеть подлесок, где росли молодые деревца и довольно густой кустарник. Но теперь Джини был почти уверен, что именно эта дорога ведет к дому. Собак, слава Богу, и след простыл. Они, очевидно, спали. Может быть, если он — Кейлер — и впредь будет вести себя так осторожно, монстры вообще не проснутся. Джини раздвинул кусты и вдруг прямо перед собой увидел особняк. Рощица внезапно кончилась. А дом Сэмплов располагался за ней, всего лишь на противоположной стороне лужайки.
В действительности особняк оказался еще больше, чем предполагал Джини. Это гигантское здание представляло собой довольно мрачное сооружение с многочисленными трубами. Плющ, видимо, когда-то увивавший стены особняка, облетел, и теперь его омертвевшие стебли жалко свисали с крыши.
Джини приметил на углу здания веранду. Окна здесь не светились. На другой стороне угрюмого особняка находилась еще одна веранда. Эта явно превосходила первую и размерами, и роскошью. Крышу ее подпирали колонны. Однако и она казалась нежилой. С облупленных стен уныло свисали засохшие стебли. Наверху тускло светилось одно окошко, но занавески были так плотно задернуты, что Джини при всем своем желании не смог ничего разглядеть.
Он вернулся к южному крылу здания. Кейлер то и дело останавливался, опасаясь, как бы псы не учуяли его след, однако все здесь словно вымерло. И тут Джини вдруг почудилось, будто в листве кто-то шевельнулся. Но уже в следующий миг все опять погрузилось в тишину, и Джини решил, что это всего-навсего птичка, проснувшаяся среди ночи.
Южное крыло особняка пребывало в полнейшей тьме, и Джини решил возвратиться к западной части дома. Там он приметил стебель какого-то ползучего растения, вроде лианы. Стебель поднимался почти к самому окошку, которое было освещено. Джини прикинул в уме, что, взобравшись по этому стеблю и сделав всего пару шагов по карнизу, он окажется у водосточной трубы, а уж отсюда до окна рукой подать. Может, хоть через занавески удастся заглянуть внутрь? А вдруг ему посчастливится, и он увидит Лори? От одной мысли о ней у Джини бешено заколотилось сердце.
Пригнувшись, Кейлер пересек лужайку и добежал до веранды. Он на цыпочках пробирался между плетеными креслами и шезлонгами, стараясь не задеть их. Мебель, похоже, стояла здесь с лета, и вряд ли кто-нибудь пользовался ею с тех пор. И вот, наконец, Джини нащупал заветный стебель. Тот оказался толстым, как канат. Джини прислушался и вдруг уловил тихую, нежную музыку и чьи-то голоса.
Тучи по-прежнему скрывали луну, однако теперь из глубин неба струился прозрачный свет. Касаясь рощицы, этот переливающийся поток словно превращал ее в волнующуюся пучину. Колыхавшиеся ветви и высокая трава готовы были вот-вот поглотить Кейлера.
Джини, как птица, уселся на перила веранды и попробовал стебель на прочность. Тот был прибит к стене, и Джини уцепился за него сначала одной рукой, а потом повис на нем. Раздался неприятный хруст, посыпались сухие веточки, однако стебель выдержал. Что ж, оставалось только надеяться, что он и дальше не подведет
Затаив дыхание, Джини схватился за верхние отростки стебля и подтянулся Он уже преодолел футов десять, когда вновь отчетливо услышал шум. Но Джини опять не обратил на него внимания, решив, что это всего-навсего далекий рев самолета.
Теперь Кейлер добрался до водосточной трубы. На первый взгляд она казалась насквозь проржавевшей. Однако терять было нечего. Он уже слишком далеко зашел, чтобы отступать. И Джини рискнул,
До освещенного окна оставалось меньше метра, и Кейлер успел услышать, как под чьими-то ногами вдруг скрипнули половицы…