Девушка мгновенно замерла, и наступила тягостная пауза.
Глаза Лори постепенно раскрылись. Собравшись с духом, Джини теперь старался вложить в свой взгляд всю уверенность, на которую только был способен. Лори должна оценить его откровенность и понять те высокие и прекрасные чувства, которые он испытывает к ней и в которых только что признался.
— Ты… ты любишь меня? — удивилась Лори, не веря своим ушам.
— Да, — кивнув, вздохнул Джини.
Она отвела взгляд, и на ее лбу внезапно обозначилась морщинка, выражающая недовольство.
— Джини, — решительно начала Лори, — нельзя так говорить. Ты не имеешь права.
Он резко отстранился от нее.
— Что значит «не имею права»? Кто устанавливает эти права? Сердцу не прикажешь. Я по уши втюрился в тебя, и теперь мне наплевать, нравится это кому-нибудь или нет. Это свершилось, Лори.
— Джини…
— Нет уж, хватит, — взорвался он. — Я уже по горло сыт всяческими недомолвками и извинениями. Мне обрыдла твоя таинственная белиберда. То я не должен просить тебя выйти замуж — только вот почему — непонятно, то я не должен влюбляться — опять-таки по неведомым мне причинам. Если ты и в самом деле чего-то боишься, почему бы не сказать об этом напрямик? Я уже взрослый и вполне самостоятельный мальчик, Лори. И достаточно вырос для того, чтобы полностью отдавать себе отчет в том, чего я хочу, а хочу я только тебя. И мне начхать на твое прошлое — может быть, ты отмотала срок в тюрьме, или тебя в детстве изнасиловали, или в психушке восстанавливали твою поехавшую крышу… Пойми, мне все это совершенно безразлично.
Лори широко распахнула от изумления глаза.
— Так ты думаешь, что меня изнасиловали? Или я была в тюрьме? Джини, я перестаю понимать тебя!
Кейлер вскочил и нервно зашагал из угла в угол.
— Лори, я уже не знаю, что и подумать. Ты мне так понравилась с первого взгляда, и я понравился тебе. Казалось бы, чего еще желать! Сам Бог велел нам встречаться, ходить вместе по гостям, целоваться и… ну, короче, делать все, чем обычно занимаются люди, которые друг другу симпатизируют, но каждый раз, стоит мне задумать что-нибудь в этом роде, ты останавливаешь меня и сводишь на нет всяческое начинание… не забывая напомнить, чтобы я держался от тебя на почтительном расстоянии.
Джини снова опустился на кресло рядом с ней и осторожно взял ее руки в свои.
— Я прекрасно понимаю, что ты вела довольно замкнутый образ жизни, и, естественно, тебе трудно вот так сразу перестроиться и начать регулярно встречаться с мужчиной. Но, дорогая моя, ты молода, красива, и тебе грешно навечно похоронить себя в золотой клетке, пойми. Рано или поздно в тебе проснутся здоровые инстинкты, тебе захочется иметь постоянного партнера — неважно, будет ли это законный брак или просто совместная жизнь. И вот тогда настанет пора позабыть свои девичьи фантазии и трезво взглянуть на вещи.
— Фантазии? — смущенно повторила Лори. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Кейлер тяжело вздохнул.
— Ну, перестань, Лори. У кого их нет в твоем возрасте! Я же все понимаю. Девушка впервые идет на свидание с мужчиной. Какие мысли у нее в голове? Смогу ли я пустить пыль ему в глаза? Достаточно ли я строга с ним? Ну, строгости в тебе хоть отбавляй, а что касается пыли в глаза… Ведь у каждого человека в большей или меньшей степени присутствует воображение. Тебе здесь тоже не занимать стать. Вот и начинаются всяческие недомолвки и намеки. Все это смахивает на мелодраму. Когда мне было лет пятнадцать, я встречался с одной девочкой на два года моложе. Так вот, она довольно увлекательно рассказывала мне о своем отце, который, по ее словам, был известным пианистом. Однажды в их доме якобы вспыхнул пожар, и, спасая от огня свою дочурку, папаша здорово подпалил свои пальцы, вылечить их не смог ни один доктор. Так и остался папочка калекой, и о музыкальной карьере ему пришлось забыть навсегда. Как потом выяснилось, обожженный папаша изначально трудился в хлебопекарне, ни сном ни духом не ведая ни о гаммах, ни о бемолях, а весь его музыкальный талант сводился к насвистыванию пошлых песенок.
Лори терпеливо, не перебивая, выслушала Кейлера.
— Джини, — спокойно начала она, когда рассказ закончился, — мне кажется, будет лучше, если наше первое свидание станет и последним.
— Ты пришла к выводу, что я тебе не нравлюсь, да?
— Нет, дело совсем не в этом.
— Значит, я все-таки тебе нравлюсь?
— Да. Но именно это и волнует меня больше всего, — заявила девушка.
Джини снова протянул к ней руку и нежно погладил по щеке. В глазах Лори застыло полное отчаяние, оно ставило в тупик бедного Джини. Девушка взяла его руку и, поднеся к губам, поцеловала ее.