Не обиделся. Как-то даже расслабился, ушло напряжение из нашего общения.
— Дурак ты, Олег, — выдал он мне добродушно.
— Чего это?
— То, что в драку влез. Меня ведь не просто так били. Теперь и у тебя проблемы будут.
— Только не говори, что ты что-то натворил и били за дело.
— Это как посмотреть, — хмыкнул он.
Его внешность всё больше с поведением и тем, как он говорил, контрастировала. Я мог этого щекастого легко представить, как он с бабушкой пирожки печёт. Но этот серьезный взгляд, подозрительность, настороженность... выбивались из образа.
— Так в чем причина? — спросил я, чтобы прояснить, во что влип.
— У нас тут любят подраться. Постоянно выясняют, кто, с кем и за кого. Меня тоже втянуть хотят. А я их — шлю. Вот и бьют. Чтобы образумить.
— Так ты нейтрал? — сделал я вывод.
— Получается, что так. Ещё и за мост шляюсь. Как будто виноват в том, что там самый лучший продуктовый рынок.
Рынок — это да, аргумент.
— Часто тебя так впятером бьют?
— Нечасто. Я ведь тоже бью, — улыбнулся он.
Я покосился на его сбитые костяшки, пудовые кулаки и поверил. Да, тоже бьет. Не только сковородкой.
— Что-то неэффективно, — хмыкнул я. — Не иначе, из-за любви к картошечке.
— Ты не хочешь добавки? — мигом перестал он улыбаться.
— Очень хочу! — честно ответил я. — Тем более врач прописал много и вкусно кушать! Только это... — сдулся я. — Давай я тебе за ночлег и еду заплачу?
— Утомляешь, — закатил он глаза. — Считай, ты мой гость. А где ты видел, чтобы гости платили? Если тему не закроешь, — прищурился он. — Так я и тебя сковородой огрею. Горячей.
Прозвучало это впечатляюще.
— Сдаюсь, — выставил я перед собой руки. — Тогда, если такой добрый, может, подскажешь, где такому, как я, подработку найти да ночлег?
— А зачем ты вообще в город пришёл? Кочевники же по стране катаются.
— Надоело кататься. В лечебнице хочу работать. Но не взяли.
— Ещё бы взяли, — хмыкнул Петр. — Знаешь, какой там отбор? Сам князь покровительствует Аристарху Павловичу!
— Так тем более там работать хочу, значит, — пожал я плечами.
— Точно дурак, — осуждающе покачал он головой. — Ты в школе на врача учился? Подготовку проходил? Гимназию, может, закончил?
Я войну прошёл. И в целительстве понимаю побольше многих. Но вместо честно ответа — покачал головой.
— О чем и речь, — кивнул Петр сам себе. — Подумаю насчёт работы. А ночевать у меня пока можешь. Там видно будет.
Спорить и бить себя в грудь, что не хочу обременять, я не стал. Не в моем положении щеки надувать.
* * *
Утром Петр, выйдя из своей спальни, застал меня за отжиманиями.
— Ты чего это? — с подозрением спросил он.
— Так понятно что, — ответил я, тяжело дыша.
Всего сто раз отжался, за несколько подходов, а сердце колотит, вспотел весь, руки дрожат. Но ничего. Было бы время, силу ещё наберу.
— Хм... — выдал многозначительно Петр и пошёл на кухню. — Через сорок минут выйти надо.
— Я сполоснусь?
— Где ванна, знаешь.