Буря затихала, вернувшись в свой стакан, и жильцы стали расходиться.
— Барти! — позвала мужа миссис Поуп. — Сходи в «Фонарь констебля», отправь по телеграфу заявку в службу по отлову. И поживее.
— Ну почему я? — раздраженно бросил мистер Поуп. — А вдруг, пока меня не будет, жильцам понадобится лифт?
— А ты пошевеливайся! Чем быстрее обернешься, тем меньше им придется ждать свой лифт.
Мистер Поуп, что-то ворча себе под нос, пошел за пальто, шарфом и шапкой и затем, одевшись, отправился к констеблям отсылать срочное сообщение.
— А вы что здесь забыли?! — рявкнула миссис Поуп, увидев детей, по-прежнему стоявших на тепло-решетке. — Представление смотрите?!
— П-простите, мэм! — дрогнувшим голосом ответила Арабелла, и Финч добавил:
— Мы просто хотели взглянуть на гремоловов. Хоть одним глазком!
Консьержка неожиданно сменила гнев на милость — улыбнулась и наделила детей вполне ласковым взглядом.
— А, ну раз так, оставайтесь. Ведь не каждый же день гремоловы приезжают, верно? Можете устроиться на стуле мистера Поупа, а я угощу вас чаем с имбирным печеньем.
— Правда? — спросил Финч.
Лицо миссис Поуп исказилось.
— Одним глазком взглянуть? — прошипела она. — Я вам сейчас устрою такое, что у вас останется один глаз! На двоих! Пошли прочь!
Решив не дожидаться, пока им выцарапают глаза, дети сорвались с места и ринулись к лестнице.
— Гремоловов им подавай! — неслось вслед Финчу и Арабелле. — Как жаль, что в этом городе совсем не осталось тех, кто отлавливает детей! Вот это упущение так упущение!
*
К дому № 17 на улице Трум подъехал темно-красный фургон. На боку фургона белела трафаретная надпись: «Уиргин и Бёрг. Гремоловы».
Двигатель рыкнул и затих, дверцы открылись, и под снег вышли двое мужчин. Неторопливо обойдя фургон, они откинули крышку на его задней стенке и выкатили наружу тележку на колесиках, на которой стояли баллоны с газом с изображением носатой и зубастой рожи в перечеркнутом кругу на шильдиках. Также на тележке разместились жуткого вида ловушки-капканы и закопченные механизмы с пропеллерами, вентилями и множеством резиновых шлангов.
Когда гремоловы вошли в подъезд, вкатив следом за собой и тележку, ждал их не то чтобы самый радушный прием.
— Куда это вы направились, позвольте спросить?! — возмущенно пророкотала консьержка. — Ждите на решетке, пока снег не исчезнет!
— Но, мэм, — ответил один из мужчин. — Полагаю, талый снег сейчас должен волновать вас меньше всего…
— И тем не менее! — последовало категоричное из полукруглого окошка.
Ответив консьержке одинаковыми тяжкими вздохами, двое пришедших мужчин все же дали снегу растаять и под пристальным взглядом миссис Поуп подошли к стойке, подкатив тележку с громыхающими друг о друга баллонами.
— Добрый день, мэм! — гаркнул в самое окошко полный мужчина в котелке с защитными очками на тулье. У него были рыжие моржовые усы и яркие голубые глаза.
— Уиргин и Бёрг, мэм! — сообщил второй, худощавый и высокий обладатель потертого цилиндра и пальто с пелериной (защитные очки имелись и у него). — Гремоловы, к вашим услугам.
— Вас что, только двое? — разочарованно протянула консьержка.
— Ну, у вас не такой ведь и большой дом, — заметил долговязый.
— К тому же жалоб на нашу работу еще не поступало, — добавил усатый. — Вам уже доводилось иметь дело с…
— Гремоловами? — сощурилась миссис Поуп.
— С гремлинами, я хотел сказать, — уточнил толстяк.
— Приходилось, — удрученно кивнула консьержка. — Тринадцать лет назад. Как вы сказали, называется ваша контора?
— «Уиргин и Бёрг. Гремоловы», мэм, — напомнил долговязый. — Я Уиллис Уиргин, а это — мой компаньон мистер Бобби Бёрг.
— Но я думала приедет мистер Брумс из «Капканов для носатых и компании».