Животными инстинктами Глеб понимал, времени у него все меньше и нужно готовиться к побегу. Но как же не хотелось уходить, не добравшись до Семена. Он из нелюбимого брата давно превратился в маниакальную идею. Глеб и сам не понимал, почему так сильно хочет причинить ему вред. Только ли из-за матери?
— Ну как тут у тебя, Глеб? Воняет, как и раньше?
Пришлось отвлечься от своих мыслей и снова играть роль хорошего солдата. Он беззаботно ответил.
— Еще хуже, парни. Словно здесь забили свинью и оставили ее подыхать на солнце.
— Ха-ха-ха-ха.
Глеб уже ушел, а солдаты продолжали обсуждать злой рок, что навис над их взводом. Везде где бы они ни несли службу, начинает нестерпимо вонять.
— Старшина!
Ко мне подбежал запыхавшийся от бега рядовой нашей роты. Он затараторил.
— Там какой-то майор распекает наше отделение и грозится сослать всех в штрафной батальон. Под трибунал.
— Где они?
— Северный окоп. Рядом с колодцем.
— Свободен.
Рядовой отдал мне честь и убежал, а я поспешил спасать своих солдат, гадая, что они натворили. Подоспел я вовремя, он уже пытался запихнуть солдат в кузов КрАЗа и помогали ему в этом деле отделение солдат с красными повязками на плече. Военный патруль. Здорово.
— Товарищ, майор.
Я подошел к нему и отдал честь, представившись.
— Старшина Смирнов, заместитель командира пятой роты. Это наши солдаты. Можно узнать куда их и за что?
— Смирнов? — Майор лениво отдал мне честь. Потом посмотрел на мои погоны, нашивки на рукаве и только тогда ответил. — Пьяные ваши солдаты, старшина.
— ЧТО?
Я удивился. Где бы они взяли алкоголь? В армии с этим строго. И командир Налбат особо рьяно за этим следит, так что обыски проходят постоянно.
— Позволите?
Майор вальяжно махнул рукой, и солдаты патруля отпустили моих людей. Те и, правда, еле стояли на ногах. Я подошел ближе и стал их обнюхивать. В чем дело сообразил сразу.
— К винограднику бегали, собаки?
Взяв одного из солдат за грудки, я его встряхнул.
— Ну?
— Да, — ответил тот заплетающимся языком.
— Виноградник? — Спросил меня майор, что наблюдал за мной.
— Брошенный. Эти дурни, похоже, наелись забродивших ягод, вот их и повело с голоду. Нам горячую еду уже второй день не подвозят. Питаемся водой и черствым хлебом. Там какая-то диверсия на железной дороге, обещали накормить только вечером.
Майор понял, куда я клоню. Обдумав всё, он отпустил парней.
— До первого залета, старшина. Под твою ответственность.