Я хотел ответить — нет, но тут в голове что-то щелкнуло, и я сказал — да.
— ЕСТЬ! — Чуть громче, чем надо выкрикнул я. Отец Олег и командир Налбат вздрогнули. — Вонь. Кислятина эта противная.
Я поморщился.
— Ты и сейчас ее чувствуешь? — Вкрадчиво поинтересовался у меня инок, привстав со скамейки. В руке у него начали разгораться белым пламенем четки.
Мне это не понравилось.
— Что? — Недоуменно переспросил я. — Нет, — помотал я отрицательно головой. — Я не о себе, то есть ее, вонь, чувствуют все. У нас во втором взводе постоянно пахнет. В их расположении и в их части окопов. Ни я, ни младший лейтенант Ветряков, что командует взводом так и не поняли что происходит. Думали, может нечистоплотный солдат попался. Всех проверили. Все моются регулярно. Ходят в баню. Еду не раскидывают и не прячут. Мы так и не нашли причину запаха.
В разговор влез злой комроты.
— Почему я не знал?!
— Лейтенант Ветряков должен был доложить, — пожал я плечами. — Может, забыл?
Отец Олег, словно о чем-то вспомнив, огляделся.
— А где мой коллега? К вам же приписан послушник?
Налбат перевел свой злобный взгляд на инока.
— Утром видел его, а сейчас и не знаю... Бродит где-то. Вынюхивает.
Отец Олег еще больше пасмурнел.
— Ведите меня во второй взвод. В место, где пахнет сильнее всего, и отправьте солдат на поиски моего брата, послушника. Не нравится мне происходящее в вашей роте. Сейчас же!
Командир Налбат сам повел инока в расположение взвода. Монах семенил за ним следом, а я замыкал нашу колонну. Вот и поворот на окопы, которые постоянно воняют. Тут редко кто праздно шатается. Солдаты провожали нас взглядом, но вопросов не задавали, продолжая нести службу, стоя в караулах.
Вонь почувствовали все. Я уже привычно прикрыл нос рукавом кителя.
— Стой! — Резко скомандовал инок старшему лейтенанту Налбату, прикрыв глаза и словно к чему-то прислушиваясь.
Он медленно опустил голову вниз и присмотрелся к земле в окопе. Ковырнул ее носком ботинка и сказал.
— Здесь. Нужна лопата.
Мы с командиром переглянулись, и я сбегал за лопатой. Копал тоже я. Впрочем, глубоко копать не потребовалось.
Отец Олег, когда увидел то, что скрывалось под землей, вспыхнул белой вспышкой, что разошлась от него во все стороны и опрокинула меня, командира и ближайших солдат на землю, хорошенько приложив нас об нее спиной.
— Ай!
— Бля.
Я тоже не сдержался и выругался. Только командир промолчал, но его взгляд сам говорил за себя.
— Харитон, — прошептал отец Олег, встав на колени рядом с ямой, что я выкопал. Он приподнял голову послушнику и бережно поцеловал его в лоб, после чего прикрыл ему глаза и опустил обратно.
Едва взглянув на нас, полный праведного гнева инок, чьи глаза наполнились тем самым белым огнем, которым горят его четки, потребовал от нас построить всю роту перед ним. В его голосе сквозила холодная ярость.
Возражать ему не посмели. Даже часовых сняли с постов и выстроили всю роту в линейку. Солдаты волновались, а лейтенанты проверяли все ли на месте.
Вот они закончили и стали докладывать. Все шло хорошо, пока вперед не вышел младший лейтенант Ветряков.
— Отсутствует рядовой Калязин.
— Где он? — Потребовал от него ответа не менее злой, чем отец Олег, командир роты.