— Берт… спасибо, — я беру в руки «презент»
и ухожу в свой номер.
На улице уже порядком стемнело, я включаю
свет. Здесь горит одна лампа, покрытая
пылью. Стены номера окрашены в зеленый
цвет, кроме старой кровати, шкафа и
тумбочки нет ничего. Занавески висят те же, что и на первом этаже.
— Да уж, не сладко тебе придется, —
бормочу себе под нос.
Захожу в ванну и бреду к зеркалу. Ну и вид у
меня! Словно вытащили из мусорного бака, проехали комбайном и поставили на землю.
Ужасные темные круги под глазами дают
знать о давно забытом сне. Губа разбита, на
лице виднеются ссадины, кровь уже засохла.
Волосы похожи на пакли, цвет немного
смылся, выглядит серо и уныло, так же как и
мое лицо.
— Уродина, — я закрываюсь руками и
начинаю плакать.
Раздается звонок с мобильного телефона.
Это Берт. Ну конечно, кто же еще может мне
позвонить, ведь моего номера ни у кого нет.
— Алло…
— У тебя всё в порядке?
— Да, все хорошо, — соврала я.
— Хорошо, завтра много дел. Спокойной
ночи.
— И тебе.
Снимаю с себя байку, остаюсь в майке и
джинсах, которые и джинсами сложно
назвать — сплошной кусок грязной тряпки.
Наношу краску на волосы, которая немного
щиплет мне голову. Жду некоторое время и
бегу в душ. Господи, как же мне этого не
хватало! Теплые капли стекают вниз по
моему телу, смывая остатки крови на ранах и
пота на моем теле. Я стою уже достаточно
долго под душем, наслаждаясь каждой
минутой этого блаженства. Оборачиваюсь
полотенцем и выхожу. Зеркало запотело, одним движением руки вытираю его. Вот она, новая я! Или старая я? Ведь когда-то мои
волосы были темного оттенка. Стою еще
несколько минут перед зеркалом, мой взгляд
падает на ножницы в стакане с зубной
щеткой. Беру их неспешно в руки и
рассматриваю, будто мне дали самый
драгоценный металл. А что, если… Да! Я
отрезаю прядь своих волос и кидаю в
раковину. Затем еще и еще. Мне нравится
играться с волосами, они так легко отлетают, будто пух на ветру. Делаю последние штрихи
и оцениваю результат. Волосы стали длиной
чуть выше плеч. Я еще никогда так коротко
не стригла волосы, потому что всякий раз
мама ругала меня и говорила, что в волосах
живет сила и мудрость. Ха-ха, теперь этой
мудрости хоть отбавляй. Я начинаю
смеяться. Так громко, казалось, что еще чуть-
чуть и ко мне в номер зайдет старуха и
вызовет врача, подумав, что я больна. Я
действительно больна. Мой смех не
прекращается и плавно перетекает в слезы. В
моей голове проносятся моменты, когда в
последний раз я держала холодную руку
Беккс и не видела красоты ее глаз.
Вспоминаю Стива. Как он там без меня?
Наверняка тоже скучает и бьется руками об
стену от боли и злости. Вспоминаю Джея и
его улыбку, когда всякий раз он был рядом с
Ребеккой. Вспоминаю Алекса, полного
загадок, его сестру, которая предала нас и
вышвырнула, как котят на улицу. Я сажусь на
холодный пол и рыдаю взахлёб. Лицо вновь
щиплет, но мне плевать. Я потеряла всё, к
чему так стремилась и всех, кого любила.
Собираюсь взять себя в руки, умываюсь
холодной водой и возвращаюсь в комнату. У
меня нет сил. Больше нет сил. Ни на что.
Ложусь на кровать. Мои веки стали
тяжёлыми. Я засыпаю, и боль на время
утихает.
***
Мы сидим в закусочной, народу практически
нет. Конечно, в такое захолустье вряд ли кто
сунется. Я заказала бургер и большую
содовую. Уплетаю всё за считанные минуты, позабыв о голоде. Становится легче. Берт
сидит напротив меня и пожирает взглядом.
— Что? — спрашиваю я, запихивая в себя
остатки бургера.