О том, что принцесса бегает в штанах и рубахе по лесу с мечом на поясе, знали вся столица и окрестные города. А также о том, что меч в её руках — далеко не игрушка. Принцесса владела оружием очень хорошо и прекрасно умела себя защитить. С пятнадцати лет она уходила из дворца в город или в лес без охраны — спорить с ней было бесполезно. И ещё ни разу за это время с ней не случалось никаких происшествий. То есть, конечно, происшествия случались — подобно сегодняшнему. Но родители об этом не знали. Принцесса умела договариваться со стражей, приходившей за пойманными нарушителями порядка.
А вообще Калипсо не ставила себе цели помахать мечом, уходя из дворца. Она только хотела почувствовать себя вольной, не обремененной никакими обязанностями, насладиться близостью природы и полным отсутствием формальных и ненужных законов. Она бродила по лесным тропинкам, слушая пение птиц, или сидела на дереве с очередной захватывающей книгой. А возвращалась во дворец уже под покровом ночи. Ни отец, ни мать не попрекали её этими прогулками, уже давно поняв, что свободу их дочь ценит выше всего на свете, и любые попытки загнать её в рамки заканчивались плачевно. Она мгновенно возмущалась, ломала «клетку» и навсегда прерывала отношения с тем, кто захотел установить над ней контроль.
За исключением же этих капризов, принцесса выросла любящей и преданной дочерью, всегда помнящей о долге перед родителями. В обхождении с дворцовыми слугами она была мила и добра, если только какому-то несчастному не случалось перейти ей дорогу в каком-либо деле. Но такие волшебники встречались редко. В основном её любили все во дворце — от советников до последней посудомойки. За веселый нрав, потрясающее чувство юмора, искренность и непосредственность. А ещё — за поражающую в первую с ней встречу очень высокую самооценку.
Такой стала принцесса к своим двадцати трем годам — свободолюбивой и уверенной в своей правоте. Любящей необычную одежду и всегда поражающей оригинальностью, которая, впрочем, не граничила с неуважением к окружающим и к их вкусам. На балах и ответственных мероприятиях Калипсо вместе с братом производила на иностранных гостей положительное впечатление — она прекрасно танцевала и была очень изящна в собственноручно придуманных и сшитых нарядах, подчеркивающих её подтянутую фигуру. А распахнутые от счастья глаза и светлая улыбка просто не могли не расположить к себе послов от фей и сильфов. Однако дипломатом принцесса была плохим и никогда не соглашалась притворяться. Если кто-то не нравился ей, она не хотела иметь с этим существом никаких отношений, даже если это было полезно для государства.
— У меня есть брат, будущий наследник Феррии! — говорила она в таких случаях и гордо удалялась из зала. Император облегченно вздыхал, в очередной раз с радостью вспоминая, что Калипсо не быть императрицей. Эта роль совершенно не подходила принцессе. Хотя и мечтательницей девушка тоже не была, несмотря на любовь к счастливым историям Денгары. Принцесса не ожидала от жизни сказки и не думала, что всё устроится само собой. А поэтому думала о будущем и о том, какой будет жизнь, когда Эарлан займет трон. Калипсо хотела найти себе работу и не зависеть ни от кого, даже от собственной семьи. Волшебница сосредоточенно тренировалась с учителем боя на мечах, проводила часы за учебниками по истории. Но иногда лень принцессы и её желание отвлечься от всего были настолько велики, что она выбрасывала из головы все занятия и убегала в лес со старой, зачитанной до дыр книгой. А после не спала целую ночь перед экзаменом…
Такой стала Калипсо — принцесса Феррии, выросшая в доме у своих родителей и ничего не знающая о заговоре Агвирон. Сенеренталь с едва заметной улыбкой наблюдала за этой веселой, своенравной и очень притягательной девушкой, проглядывающей сквозь белую воду.
— Мама… — раздавшийся рядом голос отвлек её от возможного прошлого, и эльфийка оглядела комнату.
Девушка в голубом платье была похожа и одновременно не похожа на ту, которая сидела на диване, когда Сенери только переступила порог комнаты императрицы. Теперь у неё было только что увиденное в водах Омута лицо с характерным прищуром глаз и самоуверенным изгибом губ.
