- Раз в новолуние у нас такое веселье, - пояснял княжич, - весь молодняк здесь. Потом некоторые разбиваются на пары. Но, в основном, милуются на таких сходках.
- Славно, - пробормотал Сурья.
- Так всегда было. Молоденькие ведьмы охочи до ласк. И только так многие находят себе покровителя.
- А эти, двулицые?
- О, эти особые. Они могут такое, что тебе и не снилось в самых похотливых снах.
Сурья даже не хотел представлять, что имел в виду Кассиль. Девки были настолько страшными и смердящими нечистой поганью, что тошнота подступила к горлу. Он побледнел и бросился вон из избы. Пусть себе думают, что хотят. Ему всё равно. Орест бы славно повеселился. А вот ему здесь не место.
- Пугливый, как девка! – раздался позади насмешливый голос Кассиля. Но Сурья не стал слушать, что ему ответят. Он нёсся обратно к Горе, вдыхая чистый воздух.
****
Сурья почти добрался до замка, когда почувствовал, что выдохся и остановился передохнуть. Он присел на камень и расстегнул кафтан, намокший от пота. Очень хотелось пить. Сурья прислушался в надежде услышать какой-нибудь горный ручей. И вдруг услышал звук, напоминающее хлюпанье.
Где-то в камнях мелькнул свет. Сурья встал и устало побрёл на огонёк.
Там оказалась пещера. Не просто ход в Горе, а вырубленная в скале с гладко обтёсанными стенами и высоким сводом. При входе Сурья услышал шум – разные голоса, писки и клекотание, и понял, что там собралось немало зверья. Стоило ли туда соваться? Он сделал шаг назад, как вдруг его окликнули.
- Эй, ты кто?
Голосок был чистым и нежным, будто по щеке провели бархатом. Из-за угла показалась девушка с факелом в руках. Выглядела она необычно – так, что Сурья даже опешил, не в силах произнести ни слова.
Мужской кафтан, укороченный на талии, довольно обтягивающие ладную фигурку штаны и коротенькие сапожки, из носков которых выглядывали маленькие пальчики – всё было непривычно, но не это вызвало его удивление.
Кожа девушки была чёрной и немного блестящей, как шёлк. Глаза – два бездонных золотистых озера, в которых мерцали кристаллики синих зрачков. Огромные ресницы, больше похожие на узорчатые крылья мотылька, были золотыми, как и волосы. Они спускались с её плеч до самого пояса ровной светящейся гладью.
Губы её были чёрными, слегка притрушенными золотой пылью, а уши остренькими, с лёгкой опушкой, как у белки.
Она показалась Сурье нереально красивой – чёрно-золотой, и как будто ненастоящей. Однако она хлопала ресницами и даже улыбнулась, обнажив небольшие клыки. Всё-таки настоящая.
- Чего застыл? – спросила она.
- Я… Я слегка заблудился, - солгал Сурья, пытаясь скрыть смущение.
- Видно. Что ж ты отбился от стада?
- Какого стада?